Билли-талисман

— Нет, — ответила Кэйт. — И я не могу сейчас говорить, — ей было неудобно. Казалось, Билли слышит, хотя она не могла знать наверняка.

— Отлично, тогда где же ты?

— Я расскажу после, — сказала Кэйт, понижая голос.

— Что?

— Я расскажу после.

— О, боже. Ты в постели со Стивеном.

— Не совсем, — поправила Кэйт.

— И что это может значить? — спросил Эллиот. — О, я это знал. Это ужасно. Значит, ты со Стивеном.

— Нет.

Эллиот умолк, пытаясь разгадать.

— Но тогда ты в постели с кем-то еще.

— Да, Эйнштейн.

— Мне не передать, какое это облегчение, — признался Эллиот. — Сначала я хотел обзвонить больницы, потом, вспомнив про Стивена, психушки. Но вместо того, чтобы пополнить ряды умалишенных, ты нашла свое счастье.

— Это нельзя назвать счастьем, — возразила Кэйт.

— Ладно, подруга, я хочу услышать все детали сразу же, как только ты попадешь домой.

Глава XXXVII

— Мы уже на горке. Ты готова?

Кэйт кивнула.

Было жарко, и знойный воздух струйками поднимался над асфальтом, по которому они катились. Кэйт до этого дня лишь пару раз каталась на роликах и никогда не чувствовала себя в безопасности. Сегодня, этим чудесным, теплым утром, все казалось ей так легко, когда они мчались вдвоем, скрестив руки за спиной. Билли оказался удивительно добрым и терпеливым учителем, он тренировал ее, пока она не научилась самостоятельно уверенно отталкиваться. Но самое приятное — она занималась этим с Билли. Он удерживал ее нежно и вызывал полное доверие, предупреждал заранее о каждом бугорке или выемке и крепче сжимал ее, когда они неслись под уклон. Это буквально опьяняло. Кэйт подумала, что такой скейтинг почти столь же чувственен, как и секс.

— Ты так хорошо катаешься, — сказала она, когда они оказались на тенистой части дорожки.

— Шесть лет в хоккейной команде — и лишь один сломанный зуб, — поведал он ей.

Кэйт взглянула на него и улыбнулась. Она была заинтригована сообщением о зубе. Это был недостаток, который лишь подчеркивал его совершенство. Она вспомнила Брэда Питта в фильме, где он играл боксера. Специальным гримом ему изменяли форму носа, придав ему излом. Кэйт где-то читала, что многие женщины находили, что актер в этом фильме более привлекателен, чем в других.

— Мне нравится тот сломанный зуб, — сказала она и почувствовала, как он легонько толкнул ее. Она сначала подумала, что это была реакция на комплимент, но тут Билли крикнул:

— Смотри вперед!

— Они едва не столкнулись с запнувшимся скейтером, а потом Билли осторожно провел Кэйт сквозь толпу ребятишек, переходивших дорогу. За пределами тенистой аллеи нещадно палило солнце, но набранная ими скорость создавала приятный ветерок. Когда они оказались на открытом месте, то побежали по-настоящему быстро.

— Я смотрю, у тебя большой опыт, — заметила она, держа лицо прямо, как он советовал.

— Эй, — отозвался Билли, — да и ты не новичок.

— Я — вовсе нет. Это только благодаря тебе, — призналась она.

Благодаря Билли в ее жизни все переменилось. Прошло больше недели со дня возвращения Джека и визита Кэйт к Билли, и с тех пор она все свободное время проводила с ним. Первый уикенд пролетел в чудесной праздности. Потом, после работы в понедельник, он приготовил ей ужин. Она осталась у него, но следующим вечером, когда в баре, по обыкновению, было мало посетителей, он пришел к ней, и они съели принесенную с собой пиццу и один из ее фирменных салатов. И все эти дни они постоянно были вместе. Она встречалась с Эллиотом в школе, но увертывалась от него, как и от подруги Риты и от бруклинской компании. Сейчас они уже проводили второй совместный уикенд.

Кэйт была поражена тем, сколько у нее с Билли общего. Это было не только увлечение французским: он тоже рано лишился матери, но никогда не говорил о ее смерти. Он провел отроческие годы с отцом, который и растил его. Они оба были единственными детьми в семье, и оба — сироты.

Кэйт вынуждена была признать, что она предвзято судила о нем: он не был тупицей и подкупал не только внешней привлекательностью. В самом деле, если бы она могла забыть об этом фантастическом списке его побед, то можно было бы его считать самым подходящим мужчиной из всех, с которыми ей приходилось проводить время. Работа Кэйт в этом семестре подходила к завершению, и теперь, имея больше свободного времени для прогулок по магазинам и занятий кулинарией, она была очень рада пригласить к себе Билли на ужин.

На неделе, когда наступала очередь Билли закрывать бар, она приходила к нему в квартиру заранее и работала или читала, пока он не освободится. В перерывах он поднимался к ней, чтобы поцеловать ее, обычно захватив какое-нибудь угощение или напиток. Если вечером он освобождался рано, то сам отправлялся в Манхэттэн — как он выражался, «в сити». Кэйт еще помнила времена, когда сама тоже так называла Манхэттэн, и она всякий раз улыбалась, когда он повторял это.

— Еще один холм, — предупредил он ее. — Давай-ка отработаем его.