Бимен

Кил, как только двери лифта ударились друг о друга, развернулся на месте, и пошел в свою палату. Он прошел мимо Ален, даже не взглянув на нее, что-то бормоча себе под нос, и потирая ладони. Такими движениями обычно моют руки. Пальцы двигаются вначале снаружи ладони, а потом, заползают внутрь. Полностью отрешенный, он зашел в свою палату, где добравшись до окна, оперся о подоконник, и, в нетерпении задергал одной ногой. Кил вел себя так же, как несколько минут назад. Он ждал ее. Когда она снова появится в поле его зрения.

Ален остановилась в дверном проеме, и посмотрела на Кила. Она видела, как он изменился, когда на дорожке парка появились двое. Одна что-то рассказывала, а вторая ловила каждое слово, и буквально смотрела ей в рот.

19. Интервью

Они встретились через три дня, после обеда. Бартеломью из окна палаты, увидел пчеловода, сидящего на одной из скамеек парка, улыбнулся в предвкушении необычного приключения и заторопился вниз.

— Здравствуй, мой юный друг! — старик протянул руку для приветствия.

— Добрый день. — Ответил Бимен, отвечая на рукопожатие.

— Готов?

— Всегда готов!

— Тогда давай присядем с тобой, и подождем немного. — Бартеломью взглянул на часы. — Они скоро должны появиться.

— Они? — удивленно спросил Бимен.

— Да. Она будет вместе со своей подопечной.

— А, ну, тогда это другое дело. — Сказал пчеловод, хотя в его голосе все равно чувствовалось напряжение. Однако волноваться ему пришлось недолго. Вскоре он увидел статную пожилую дамочку, в сопровождении пухленькой светловолосой медсестры. Дамочка сидела в кресле-каталке. Прямая спина, холод во взгляде. Совсем по-другому выглядела ее провожатая. Она всем своим видом заискивала и пресмыкалась. Такую рабскую покорность Бимен видел впервые.

— Вы сказали «светловолосая», — обратился он к Бартеломью, не поворачивая головы. — Может, вы ошиблись?

— Нет, это она. — Ответил старик, но уверенности в его голосе заметно поубавилось.

Бимен послал двух пчел-разведчиков к Энни. Они подлетели и начали кружиться вокруг нее. Потом, подобрались поближе, и одна из разведчиц коснулась спины, облаченной в белый халат. Не заметив ничего тревожного и опасного она села на ткань, и принялась прохаживаться, изучая шероховатую поверхность. В светловолосой медсестре не было ничего ни скверного, ни плохого. Никакой скрытой от людских глаз негативной силы. Вторая пчела покружилась над головой, и села Энни на макушку. Медсестра словно бы ее не замечала, полностью поглощенная своей пациенткой, которая уже встала с кресла. Она развернула Энни лицом к себе, протянула руку к светлым волосам, и сняла с них пчелку.

Бимен почувствовал легкий укол, — он только что потерял одну разведчицу. Гледис отбросила мертвую пчелку в сторону, взяла Энни под локоть, и вдвоем они начали неторопливую прогулку по парку. Они прошли мимо сидящих на скамейке Бартеломью и Бимена, едва удостоив их мимолетными взглядами.

— По-моему вы все-таки ошиблись. — Наконец произнес пчеловод. — Медсестра совсем не опасна. Чего не могу сказать о ее подопечной.

— Вижу. Но никак не могу понять, что происходит.

— А вот я, кажется, что-то понимаю. — Сказал Бимен, когда увидел, как Гледис смахнула вторую пчелку со спины медсестры. Насекомое потемнело и замертво упало на дорожку. — Бартеломью, вы не против, если мы с вами еще немного повстречаемся в этом прекрасном парке? Ну, скажем на протяжении недели?

— А это не слишком обременительно для тебя? Приезжать сюда каждый день, и привозить мне груши? — Улыбнулся старик.

У Бимена округлились от удивления глаза, и перехватило дыхание. Он закашлялся, согнувшись пополам.

— Я вижу, что ты мне очень признателен. Прекрати бить поклоны, а то я смущаюсь. — Бартеломью похлопал пчеловода по спине. — Выпрямись, на тебя уже смотрят.

Бимен последний раз прочистил горло, и, сверкнув глазами посмотрел на улыбающегося старика. Тот просто сиял от счастья.

— Скажите, Бартеломью, вот эта медсестра, вы говорите, что она особенная. Чем? Она ведьма?

— Как тебе сказать? — старик задумался. — Она умеет как-то располагать к себе стариков, постепенно убивая их.

— Убивая?

— Они теряют интерес к жизни, и умирают.

— Зачем она это делает?

— Из-за наследства. Они оставляют все ей.

— Как?

— Она становится единственным близким человеком для них.

— И сейчас она пытается охмурить вон ту тетку? — Бимен показал на Гледис.

— А вот что происходит сейчас, мне непонятно. Такое ощущение, что наоборот.

— Медсестра хочет переписать свое завещание на пациентку?

— Да. Что-то в этом роде. — Бартеломью задумался. — Наших с тобой знаний, юноша не хватает, для точного определения происходящего. Нам нужен специалист в этой области.

— Я, как специалист в своей области, могу сказать, что медсестра не обладает ничем плохим, а вот ее пациентка полна пугающей непредсказуемости. С ней та же история что и с Ален. Она ведьма. Насколько она сильна, и смогу ли я избавить ее от этой заразы, пока сказать не могу. Мне нужно время.

— Ну, что ж, это я понимаю. И буду рад видеть тебя здесь. На этом самом месте. Ежедневно, в три часа.

***