Бинти

Мой отжиз. Да, вот с ним-то целая история. Недели спустя после того, как я приступила к урокам и люди наконец-то стали привыкать ко мне, ограничиваясь удивленными взглядами и перешептыванием, у меня закончился отжиз. Я давно знала, что это случится. Пахучее масло того же состава я нашла на рынке. Его производили черные цветы, что в изобилии росли в пещерах неподалеку. Но вот нужную глину было не так легко найти. Около моего жилого корпуса через дорогу рос лес, как раз подле одного из учебных корпусов. Я никогда не видела, чтобы там кто-то гулял, но в него вели пешие тропы.

Тем вечером, пока еще не стемнело, я пошла туда. Я шла быстро, стараясь не замечать устремленные на меня взгляды, и с облегчением закрыла за собой калитку, отрезая себя от любопытствующих прохожих. При мне была сумка с астролябией и пакетик с орешками, а в руке – эдан, холодный и маленький. Ступив на лесную тропу, я сильно сжала его в руке. Через несколько шагов я, казалось, совсем углубилась в лес, закрывший собой красно-лиловое небо. Кожа моя казалась мне почти обнаженной, такой тонкий слой отжиза лежал на ней.

Я нахмурилась и на миг заколебалась. Там, откуда я пришла, у нас не было лесов, и плотно растущие деревья, и маленькие жужжащие твари, и густые листья заставили меня чувствовать себя так, словно лес меня проглотил. Но тут я посмотрела под ноги. Я посмотрела прямо на свои обутые в сандалии ноги и поняла, что стою как раз на том, в чем я так нуждалась.

Той ночью я приготовила отжиз. Я смешала его и оставила на весь день на ярком солнце. Я не пошла на занятия и ничего в этот день не ела. Вечером я вернулась к себе в комнату и помылась: я сделала то, что люди моего народа делают очень редко: я помылась водой. И когда вода потекла по моим волосам, по моему лицу, я заплакала. Вот все, что у меня осталось от дома, и я смываю это в сток, из которого берут воду деревья, что растут рядом со студенческим общежитием.

Помывшись, я отодвинулась от струй воды, что падали с потолка. Я медленно подняла руки. Дотронулась до своих «волос». Окуоко были мягкими, но упругими и скользкими от воды. Они касались моей спины – длинные, скользкие. Я потрясла ими, впервые не отягощенными отжизом.

Я закрыла глаза и помолилась Семерым; я не делала этого с тех пор, как прибыла на планету.

Я молилась и за живых моих родных, и за предков. Открыла глаза. Время звонить домой. Скоро.

Я выглянула из душевой кабинки. Я делила ее с пятью другими студентами-людьми. Один из них как раз собирался уходить. Как только он ушел, я схватила свою тунику и вышла. Обернула ткань вокруг бедер и долго рассматривала себя в большом зеркале. Очень, очень долго. Не свою темную кожу, но то, что раньше было моими волосами. Окуоко сияли прозрачной голубизной, лишь кончики были синими и непрозрачными. Они вырастали из моей головы, точно так повелось с рождения, и смотрелись так естественно, что я бы даже не сказала, что выгляжу уродливо. Они чуть-чуть превосходили по длине мои собственные волосы, доставая до пояса, и каждая была толщиной с приличного размера змейку.

Их было всего десять, и я больше не могла заплетать их согласно нашему семейному коду, как делала это, когда у меня были настоящие волосы. Я потянула за одно и почувствовала, как напряглась кожа головы. Они тоже будут расти?

Как и волосы? Может, они и есть волосы? Я могла бы спросить Окву, но пока не была готова к этому. Еще нет. Я быстро побежала в свою комнату и там села на солнце, чтобы дать им высохнуть.

Десять часов спустя, когда стало совсем темно, время пришло. Сосуд, который я купила на рынке, был сделан из экзоскелетов перелинявших студентов, торговавших своими панцирями ради приработка. Он был прозрачным, как щупальца Окву, и выкрашен в красный цвет. Я наполнила его свежим отжизом, а теперь отжиз казался густым и созревшим.

Я свела указательный и средний пальцы на правой руке, чтобы зачерпнуть его, но вдруг заколебалась. А что, если мои пальцы пройдут сквозь него, как сквозь жидкое мыло? А что, если то, что я собрала в лесу, вовсе не было глиной? Что, если он затвердел, как камень?

Я отдернула руку и глубоко вздохнула. Если у меня не получится здесь готовить отжиз, мне придется… измениться. Я дотронулась до одного из локонов-щупальцев и ощутила болезненное давление в груди, тогда как разум мой пытался увести меня туда, куда идти я была не готова. Я погрузила два пальца в свежеприготовленную смесь… и зачерпнула ее. Потом нанесла на кожу. Потом заплакала.