Биоастрология 2.0. Современный учебник астрологии нового поколения

«Юноше, обдумывающему житье, решающему, сделать бы жизнь с кого, скажу не задумываясь – «Делай ее с товарища Дзержинского», – гласила надпись авторства Маяковского на несвоевременно забытом плакате, висящем на стене в моей школьной библиотеке, куда я ходил получать учебники в первой половине 90-х.

Инерция тела, построенного по мотивам генов предыдущих 7 поколений, требует авторитетов. Но с кого делать жизнь сейчас?

Эра Водолея разгоняет магнитосферу, которая вибрирует с новой частотой. Экономические кризисы вспыхивают чаще и проходят проще и поверхностнее, волны Кондратьева больше не в фаворе, Великой депрессии можно не ждать, финансовый коллапс происходит все чаще в терминалах трейдеров, отражающих виртуальную квазиэкономику.

Равно как бесполезно ждать пандемий. Не то что чума, даже средний по человекоубийственной силе грипп-испанка возможен был сто лет назад, но уже не сейчас, когда вирус стал информационным товаром авторитарных компартий и рычагом в торговой войне.

Даже войны и те ведутся гибридно в Twitter и на телеэкранах. Так что кошмарящий из всех СМИ прогноз третьей мировой закончился пропагандистскими байками на иранском телевидении, как воинство Аллаха истребило полчища американцев, снабдив репортаж картинками из приключенческих фильмов. Равно как закончится вой про мировой кризис вследствие вируса.

Кризис авторитетов прошел еще быстрее и незаметнее. Где ученые калибра Павлова, академика Сахарова и Эйнштейна, к которым прислушиваются президенты? Где герои формата Гагарина, в честь которых половина рожениц страны называли бы своих сыновей? Вероятно, там же, где авторитет учителей, писателей, философов. По крайней мере пока я не видел на консультациях новой волны мам, называющих своих чад Вагнерами, Моторолами и Ввпутами.

Роль твердыни, с которой можно делать жизнь, оккупирована хайпом – лицами года с обложки Times и фриками калибра Греты Тунберг, о которых забудут в течение считаных месяцев, поскольку в медиа появятся новые трендсеттеры и инфлюенсеры.

Почему так получилось именно в нашей стране?

Сперва в обозримом прошлом образовался поначалу романтичный, но затем голодный совок с навязанными и фальшивыми принципами построения общества всеобщего блага.

Джинсы, жвачки и упавшие цены на сырье победили без единого выстрела одну из самых сильных армий в мире, деморализованную в отсутствие сытой и правдивой ролевой модели. Сложно думать о высоком развитии и светлом будущем, когда стоишь с пяти утра в очередях за синими курями и вытираешь потом зад старой газетой.

Смысловой вакуум заполнила волна «западных» ковбойских реднековских ценностей второй степени свежести 200-летнего лага в виде алчности, вседозволенности, наживы любой ценой, необходимости топтать кого-то в конкурентной борьбе, превращаясь в атомизированную шестеренку без рода, без племени, без корней. Погоня за деньгами дикого капитализма уничтожила остатки ценностных ориентиров, которые не успели добить большевики.

Таким образом, вместо какой-никакой центральной стержневой идеологии труда образовалось болотистое диффузное поле ценностей: бренды, популярность, пассивный доход, безделье и свобода в смысле вседозволенности.

Ценностный нигилизм, отсутствие кумиров и авторитетов, неуважение к учителям подобно эффекту малышкового бунта, когда возмужалая ляля сообщает в период сепарации мамке: «НЕТЬЬЬ! НЕТЬЬЬЬ!!» – по каждому поводу, из принципа, даже если сама останется голодной или без любимой игрушки.

Некоторые из этих «ляль» так и не наигрались в автономию. Борцы с авторитетами порой отличаются высоким статусом или интеллектом при первом приближении. Отсутствие стержня куда более четко просматривается сквозь призму личной жизни.

Борец за истину Толстой не считал собственных детей за людей и не общался с ними, пока тем не исполнится двадцать. Борец за равные права Мартин Лютер Кинг вовсю гулял от жены. Борец за классовую справедливость Карл Маркс посиживал в думах за письменным столом, пока его дети умирали от тифа, а жена батрачила по-черному. Борец за свободу Жан-Жак Руссо сбагрил собственных детей в приют для сирот без единого угрызения совести.

Тем не менее потребность в авторитетах никуда не исчезла. Наши идеалы, ориентиры и властители дум живут в IX доме натальной карты. Для сравнения соседний X дом связан с официальной формальной властью государства и начальников.

И если свято место не заполнено осознанно собственными ценностями и воззрениями, не волнуйтесь, вам быстро загрузят чужие. Лучшие маркетологи и искушенные пропагандисты работают над этим.

IX дом отличается мягкой неформальной властью над умами. По минорной сигнификации Нептуна в IX она незаметна, как ветер или радиация, но реализует себя в действии.

Этика избавляет от юристов, страховок, брачных контрактов и прочей химеры, которая требуется тогда, когда люди не держат слово.

Осознание своей истинной цели избавляет от необходимости пинков и бесконечной мотивации, ибо царь в голове реализует себя автоматически.

Вдохновение, которое человек черпает от ролевой модели лучшей версии себя, делает жизнь ясной и просторной: «Да, теперь я знаю, куда мне двигаться».

Уважение к роду, родине и старшим избавляет от препятствий в образовании и воспитании новых поколений.

Архитектура IX дома карты рождения предполагает широкий спектр и набор слоев кумиров и моделей поведения: они могут быть одушевленными персонажами или немыми предметами, картинами, книгами, элементами пейзажа или эфемерными истинами фольклора и религии; они могут быть собственными поступками («защитил диссертацию, горжусь собой») или интроектами, причем не самыми позитивными («лучшая подруга курила и материлась, удачно вышла замуж – значит мат и сигаретка есть ближайший маршрут к ЗАГСу; богатый отец терроризировал мать – значит нет более короткого пути к миллионам, чем зуботычина любимой девушке»); они могут быть прямого действия («буду полковником, как дед», «буду хирургом, как Dr. Strange») или обратного («папу ограбили / сбила машина – стану прокурором/гаишником»).

«Не сотвори себе кумиров» говорится во второй заповеди. Богу-ревнителю было жизненно важно победить в конкуренции с идолами тех времен.

Ницше похоронил Бога, соцсети и медиа добили иные авторитеты. На гормональном пике пубертатной юности люди, оказавшись в потоковом состоянии, быстро собирают свое высшее Я из пазлов кумиров: жесты любимого артиста, одежда любимого спортсмена, фразы любимого писателя, хобби как у любимого музыканта.

В обществе без официальных общепризнанных авторитетов кумиры – чуть ли не единственный простой способ найти себя и свое предназначение, не прибегая к помощи натальной карты.

Не пора ли под шумок переписать вторую заповедь вместе с Конституцией?