Биография нечисти (СИ)

По поводу пригодности подарка, Макс усомнился сразу же. Драный подсумок, оторванная застёжка, да и сам противогаз, на который он взглянул краешком глаза, выглядел так, будто его списали ещё во времена первой мировой войны.

— Потрепались!? Теперь в путь, — скомандовал Прыгун. — Денёк-то сегодня жаркий намечается. Ещё пекло в пути застанем.

5

Дорога изрытая ямами. Потрескавшийся, вздыбленный асфальт, сквозь который уже пробилась поросль бирючины и дикого барбариса. Человеческие следы на запретных территориях стирались быстро. Только отбойники, да покосившиеся электрические столбы ещё напоминали, что здесь когда-то была стратегическая дорога в закрытый город.

В туманной утренней дымке Радонск едва различался. Были видны типичные пятиэтажные хрущёвки, несколько высотных зданий, сверкающие стёклами окон, какие-то цеха и трубы предприятий.

— В советские времена в городе проживало до десяти тысяч человек, — сказал Прыгун. — Это была промышленная площадка с замкнутым циклом производства. Говорят, некоторые лаборатории располагаются под землёй. На десятки этажей в недра уходят. Но что там творится… одному Богу известно.

— И что? Сталкеры не пытались туда проникнуть?

— Думаю, пытались! Просто немногие оттуда вернулись, а кто вернулся держат язык за зубами, — Мишка посмотрел на Макса и улыбнулся. — Именно на улицах Радонска Захар Стремач получил свою контузию. Полез за «камушком» в аномалию, там-то и шибануло.

— В Радонске аномалий до чёртиков! — добавил Лёха. — Но умные люди ходят только там, где их нет.

— Хорошо, что существуют карты локаций, — отозвался Парамон. — И те кто умеет их читать.

— Аномалий и вокруг нас полно, — добавил Мишка. — Но на шоссе их нет. Загадка!

— А мутанты? — поинтересовался Воробьёв.

— В чистом поле твари на глаза редко попадаются, особенно днём. А вот ночью… В городе всё иначе: даже при свете много мест, где можно спрятаться, логовища и норы. Город — это охотничьи угодья, и человек там либо конкурент, либо жратва. Чаще всего жратва!

Первые сведения, которые Макс получил из первых уст, уже просились на бумагу. У него просто чесались руки взяться за блокнот и настрочить пару абзацев, но подобную роскошь позволить он себе не мог. Да и не поняли бы новые приятели его профессиональной прыти. Впрочем, размышлять ему никто не запрещал, и считая шаги, он неосознанно перелопачивал в памяти всё что успел узнать за прошедшие сутки.

Кое-какие выводы Макс уже сделал. То что он почерпнул из открытых источников на «гражданке» было мягко говоря противоречиво: с одной стороны толстый налёт лжи и преувеличений, с другой недосказанность и секретность. Только здесь на месте событий, так сказать, он мог узнать истинную правду жизни. Теперь-то он отлично это понимал.

— А у вас конкуренты есть? — неожиданно спросил он.

— Все кто носит оружие, — не оборачиваясь, бросил Мишка. — Бандиты, отморозки-одиночки, сектанты-недоумки, представители различных группировок, вояки, дезертиры, мародёры и такие же «наёмники» как и мы.

— Доверять можно только тем кого лично знаешь, — добавил Парамон. — Да и то не всем. Если хочешь спокойно провести время, отыщи нейтральную территорию. Вроде базы Стремачей.

— К примеру, уже сейчас мы хорошая мишень для вражин, — усмехнулся Лёха. — Полоснут очередью из овражка, и пиши пропало. Обшарят трупы до подштанников и бросят прямо на дороге.

— Ну это ты загнул, — отмахнулся Мишка. — Конкурент, не значит потенциальная жертва для смертоубийства. Может ведь и в ответ прилететь. Я уж не говорю про возмездие от «праведников».

— «Праведников»?

— Ребят, которые по мере сил следят за соблюдением правил, — пояснил Парамон. — Они состоят в эдаком ордене блюстителей порядка. Правда шарятся всё на больших трактах, да в окрестностях баз. Но для некоторых, кто переходит все границы они последняя инстанция — судьи, которые вешают на дубах без суда и следствия. Если поймают конечно.

Как и предрекал Мишка, несмотря на раннее время, начало припекать. Очень быстро солнце раскочегарило топку. Макс расстегнул куртку и потянулся к фляге.

Шаг за шагом они приближались к таинственному городу, туман над которым рассеялся, превратившись в зыбкое полупрозрачное марево. Ни верстовых столбов с цифрами, ни указателя с надписью: «Добро пожаловать в Радонск», ничего что говорило бы о лежащем впереди населённом пункте. Они миновали разрушенный пропускной пункт, а вскоре вышли к сетчатым воротам, некогда закрывавшим въезд на закрытую территорию. Ворота всё ещё были заперты, хотя сетка с них сползла и скрутилась в рулон. Не было и забора некогда тянувшегося по периметру охраняемой зоны, от него остались только столбы.