Биография отца Бешеного

Осень была в тот год затяжная и холодная. День был хмурый и пасмурный: моросил мерзкий дождик. Серегу на несколько дней отправили к бабушке во Владивосток. Мама с папой были на работе, и мне стало скучно сидеть дома одному. Я залез в огромные охотничьи сапоги отца, от дождя сверху укрылся рогожным мешком из-под картошки и отправился на улицу. Дождик усилился и лил нещадно. Прохожих почти не попадалось. А мне было сухо и очень интересно. Я часто спотыкался в огромных сапогах, что меня нисколько не огорчало. Постепенно я дошел до ворот рыбозавода и, притаившись под каким-то навесом, стал с любопытством наблюдать за машинами, снующими туда-сюда.

Сколько я так просидел, неизвестно, но тут возле меня притормозила полуторка, и шофер зачем-то вернулся в проходную. Если бы неожиданно к моим ногам не шлепнулась довольно большая рыбина, я бы так и не узнал, что находится в кузове. Она попала точно в лужу и окатила меня грязью. Чертыхнувшись про себя, я стал наблюдать, как она билась в грязной воде. Тут вдруг меня осенило: это же рыба! Не колеблясь ни секунды, я схватил ее за хвост и опустил в свой мешок. После чего хотел броситься наутек, но подумал, что этой рыбины может не хватить на обед для троих.

Оглядевшись по сторонам, я никого не увидел, шофер все еще не выходил из проходной. Будь что будет! Я взобрался на подножку полуторки, подтянулся за борт и заглянул внутрь. Боже мой! Сколько же там было живой рыбы! Полный кузов! Омываемые дождем, они бились друг о друга хвостами, головами, стараясь сбежать из плена. Увидев, сколько ее там, я утратил последние сомнения, брать или не брать. Нащупав ногой какой-то выступ, я встал на него и принялся сбрасывать рыбу в грязь.

Я спешил, боясь, что меня поймают, но азарт притупил мою бдительность. Стукнула дверь проходной, и я увидел, как к машине направляется шофер полуторки. Быстро соскользнув с подножки на землю, я хотел броситься наутек, но меня остановил грозный, как мне показалось, окрик шофера:

- Ты что тут делаешь?

Если бы не громоздкие сапоги, в которых я едва не утопал, возможно, я попытался бы все-таки удрать, но в них любая попытка бегства не имела смысла, и я обреченно застыл в ожидании возмездия.

Шофер несколько минут осматривал меня с ног до головы, а потом вдруг весело и громко рассмеялся. Я поднял голову, взглянул на него, не зная, как реагировать: то ли смеяться, то ли плакать.

- Значит, ты решил наво... - Он запнулся, видно не желая бросить пацану обидное слово. - Решил набрать, значит, рыбы, пока я отошел?

- Она сама упала оттуда... - вполне готовый к слезам, тихо произнес я.

- Сама? - переспросил он, его взгляд упал на испачканную грязью подножку.

- Некоторым... я помог, - сознался я, и слезы брызнули из глаз.

- И что же ты собрался с ними делать? В море отпустить? - спросил он, чтобы успокоить меня.

- Нет! - воскликнул я, перестав плакать. - Мамке отнести хотел, чтобы она уху сварила и пожарила еще... - ответил я и тихо прошептал. - Больно есть хочется, а у вас ее вон сколько... полный кузов... Много...

- Много... - то ли усмехаясь, то ли соглашаясь со мной, сказал шофер и как-то ласково погладил меня по голове, а потом весело воскликнул: - Что с воза упало, то и пропало! Забирай, пацан, что упало, и жми домой, к мамке, лопай рыбку! - Он распахнул кабину и хотел забраться туда, но остановился и взмахнул рукой. - Пропадай моя телега - все четыре колеса! - пропел он и стал собирать рыбу из грязи в мой мешок, потом, оценивающе взвесив его в руке, добавил еще несколько штук. - Донесешь? - спросил он, взваливая едва ли не полмешка рыбы на мои плечи.

- Это все нам? - растерялся я от такого неожиданного подарка.

- Вам, вам! Ешь, дорогой, и дядю Мишу вспоминай... Не тяжело тебе?

- Своя ноша не тянет! - ответил я услышанной от кого-то поговоркой. Спасибо вам большое, дядя Миша! - Растроганный, я даже поклонился ему и долго смотрел вслед уехавшей машине.

Забыв и про тяжесть на плечах, и про дождь, и про неудобные сапоги, я быстро зашагал к дому...

Родители, увидев такое рыбное изобилие, встревожились, но когда я все честно объяснил, мама вдруг прослезилась и сказала:

- Добрый человек тебе попался, Витюша... Дай Бог ему здоровья...

Второй поход за рыбой был вполне осмысленным воровством. Он был в следующее лето. Вышло так, что вся наша семья просто голодала, и самой лучшей пищей был жмых, который мы с Серегой таскали с колхозной фермы. Жмых, кто не знает, это спрессованная в плитки масса, которая остается от семечек после отжима подсолнечного масла.

Однажды, когда стало совсем невтерпеж и кишка кишке кукиш показывала, я решил снова пойти к проходной рыбозавода, чтобы попытаться раздобыть рыбы. Сережке я ничего не сказал, чтобы не подвергать его опасности быть пойманным: решил, если план удастся, то поделюсь с ним.