Как известно, Дуров еще в юношестве при совершенно случайных обстоятельствах подметил способность животных понимать мысли человека без слов и других слышимых и видимых сигналов. Это произошло в с. Богородском под Москвой. В помещении одной из заброшенных владельцами дач жил на запоре крупный одичавший пес — ульменский дог. Он никого к себе не подпускал. Невзирая на это, Володя Дуров поспорил со своими сверстниками, что он может войти в помещение, и собака его не тронет. «Вот за дверью щелкнул ключ, и я один в комнате, — пишет В. Л. Дуров в своей книге. [33] — Товарищи снаружи прильнули к стеклам окон и ждали. Услышав звон замка, дог с лаем бросился через все комнаты ко мне навстречу. При виде спокойно стоящего незнакомого человека он замедлил шаг и, оскалив зубы, злобно зарычал. Я сделал легкое движение к нему навстречу, вытянул вперед шею и не спускал глаз с его глаз. Дог медленно приближался ко мне, все сильнее и сильнее рыча, слюна бежала из открытой пасти, глаза налились кровью. Я тоже придвигался к нему тем же темпом. Он остановился, и я остановился. Мы впились друг в друга глазами, началась предугадка; только рычание с захлебыванием нарушали тишину. Но вот дог остановился как бы на стойке, вытянул хвост палкой и, растянувшись немного, смотрел мне яростно в глаза своими небольшими, с красными веками, немигающими, бесцветными глазами. В такой выжидательной позе стояли мы оба друг против друга не шевелясь. Вот дог чуть подвинулся ко мне, медленно переставив свои ноги. Я тоже приблизился к нему, и опять мы оба неподвижно замерли.
Проходят томительные секунды, кажущиеся вечностью. Но вот в глазах моего врага предугадкой заметил я что-то дрогнувшее. Зрачки дога как будто сузились, глаза слились с мордой в одно что-то неопределенное, серое (дог был дымчатого цвета), и затем как будто отделились от серого и поплыли в сторону, вверх. Я делаю едва заметное движение вперед, — глаза удаляются, плывут назад, еще мое движение вперед, — глаза дога на минутку остановились, как бы прилепились опять к своим местам, зубы защелкали. Моя вытянутая вперед голова и морда дога были друг от друга на расстоянии аршина, но при моем чуть заметном движении вперед — глаза пошли назад. Я вперед — глаза назад, я еще больше вперед — дог отступил немного назад. Теперь я уже быстро приближаюсь к нему, он боязливо пятится назад; я за ним — он от меня, я переступил порог другой комнаты, а дог повернулся ко мне задом и бежит от меня. Я смело шагаю за ним, он — от меня, и в последней комнате трусливо, поджав хвост, подполз под сломанный диван. Гром аплодисментов за окнами заставил меня очнуться. С триумфом был я выпущен через дверь моими товарищами наружу. Они шумно выражали свое удивление и восторг. Спор был выигран».
Вспоминая этот случай в разговоре со мной в 1923 г. (когда мы совместно готовили рукопись его книги к печати), В. Л. Дуров подчеркнул, что в момент встречи с одичавшей собакой он был весь во власти единого мощного порыва, мысленного импульса, желания заставить собаку сначала остановиться, а потом и пятиться назад. Но вместе с тем В. Л. Дуров рассказал мне и о том, чего нет в его книге: от собаки к выходу он возвращался пятясь спиной к двери, и когда его товарищи открыли выход, он, теряя сознание, свалился к ним на руки. Испытанное им волевое напряжение было настолько сильным что исчерпало весь запас его энергии.
Позже, работая в цирке, молодой В. Л. Дуров неоднократно наблюдал и у других животных (льва, медведя и др.) ту же способность понимать мысли человек на расстоянии, повиноваться его мысленным приказаниям. Он широко пользовался этим могучим средством при дрессировка животных и укрощении хищников.
В ряде опытов животные намеренно разобщались с экспериментатором, т. е. находились в другом помещении лаборатории на значительном расстоянии от В. Л. Дурова (как индуктора, в нашем понимании, элементов биологической радиосвязи). Иными словами, В. Л. Дуров добился того, что его мысленная передача воспринималась животным, находящимся от него на большом удалении. Он установил и закономерности таких мысленных передач. Благодаря работам В. Л. Дурова как зоопсихолога возникла советская зоопсихология, намного опередившая эту науку за границей.