Биологическая война (Часть 1)

Помимо зараженных животных и насекомых, американская авиация сбрасывала специальные бомбы, предназначенные для взрывного диспергирования бактерий над целью. Они поставлялись на авиабазы уже снаряженные 100 фунтами «бактериального желе» и оснащались дистанционными взрывателями. «Желе» перед загрузкой бомбы самолет разводили специальной жидкостью. О захвате таких бомб неразорвавшимися, китайцы и северокорейцы не сообщали. Об использовании таких бомб в этой войне известно по рассказам людей, наблюдавших их разрывы над землей и по показаниям пленных летчиков.

Особой тайны в «желе» нет. Американские пилоты ничего не напутали, а просто — неправильно поняли. Дело в том, что в те годы желатин в фосфатном буфере считался наиболее удачной средой для приготовления жидких бактериальных рецептур. Например, еще до войны на Корейском полуострове, сотрудниками Форта-Детрик на модельном неспорообразующем микроорганизме В. prodigiosum было показано, что три распылении его культуры, суспендированной в дистиллированной воде, выживало в среднем 0,9 % бактерий. В то время как при распылении культуры, суспендированной в растворе желатина, этот показатель возрос до 14,1 % (Rosebury Т. Е., 1947). Желатин в фосфатном буфере в те годы использовался не только для приготовления рецептур, диспергируемых взрывом, но и рецептур, диспергируемых выливными приборами, использующими форсунки с соплами гидравлического типа. Образующийся в том и другом случае биологический аэрозоль имел весьма широкий диапазон частиц. Но почти 15 % материала после испарения воды переходило в частицы с диаметром 5 мкм; желатин защищал бактерию от неблагоприятных факторов внешней среды (см. у Zentner R. J., 1961).

Попытки вызвать эпидемии чумы. В те годы распространение с самолетов блох Pulex irritans), инфицированных возбудителем чумы, считалось в своем роде «классикой» ведения бактериологической войны (примерно так же, как и забрасывание разлагающихся трупов в крепости во время господства миазматических воззрений на эпидемии). Убежденность в возможности такого способа распространения чумы было основано, как тогда казалось, на надежном экспериментальном фундаменте, заложенном еще сотрудниками отряда № 731.

Прежде всего, внимание Комиссии обратила на себя неправильная эпидемиология чумы в Северной Корее. За последние пять столетий в Корее не было вспышек чумы. Самыми близкими центрами эндемического распространения чумы являлись Северо-Восток Китая, находящийся в 450 км от места происшествия; и провинция Фудцзянь в южной части Китая, отдаленная на 1500 км от того же места. Комиссия отметила, что появление чумы в феврале месяце означает, что она появилась на три месяца раньше, чем это обычно бывает в странах, обладающих таким же климатом, как климат Северной Кореи. Блохи, обнаруживаемые в естественных условиях после налетов американской авиации, не являлись крысиными, а относились к виду P. irritans, т. е. к человеческим блохам.

Комиссии стало известно о семи попытках вызвать чуму среди населения Северной Кореи. Первая вспышка чумы, находящаяся в причинно-следственной связи с внезапным появлением больших масс блох и предшествующими налетами американской авиации, зафиксирована 11 февраля. Бактериологически подтвердить инфицированность блох возбудителем чумы тогда не удалось, так как санитарно-эпидемиологическая служба Северной Кореи еще не была готова к бактериологическим атакам. Во всех остальных случаях были получены бактериологические подтверждения инфицирования возбудителем чумы человеческих блох P. irritans, собранных после пролетов американских самолетов.

Комиссия занималась изучением трех попыток вызвать чуму среди населения Китая и Кореи. Вспышку в Ганьнане (Северо-Восточный Китай), мы уже рассмотрели выше. Далее мы рассмотрим инциденты в деревне Кансукун и в районе Хойяна (Северная Корея). Реальная бактериологическая война поражает своей обыденностью.

Инцидент в деревне Кансукун. Комиссии был представлен доклад начальника Центрального противоэпидемического отряда министру здравоохранения КНДР от 17 апреля 1952 г. о его деятельности по ликвидации вспышки чумы в Кансукуне, а также пять документов, упомянутых в докладе. Суть представленной Комиссии информации заключается в следующем.