Другой пилот сбитого В-26, Джон Квин, старший лейтенант ВВС США, рассказал Комиссии следующее. На одной из лекций, прочитанных летному составу 8-й эскадрильи в средине декабря 1951 г. по методам ведения бактериологической войны, гражданский специалист, г-н Ашфорк, показал фотографию реактивного самолета F-84, рассеивающего «пыль, насыщенную бактериями» из баков, находящихся по бортам самолета.
Сбитый 4 марта пилот истребителя F-51, Флойд Бреланд О’Нил, рассказал Комиссии, что на базе К 46, где он проходил службу с 19 января, имелось 4 самолета, приспособленных для распыления бактерий. Он же воспроизвел Комиссии схему распылительного аппарата, которую ему показали на одной из лекций по способам применения БО.
Видимо, первый опыт применения «пыли» не был удачным, и диспергирующие устройства нуждались в модернизации. Лейтенанта Книсса (когда попал в плен, не указано; показания дал 20 июля), прибывшего 21 марта на базу К-46, инструктируют особенностям применения бактериологических бомб. Инструктор, капитан Маклафлин, сообщил ему, что 30 апреля четыре самолета авиагруппы будут отправлены в Тачикава (Япония) для оснащения аппаратами для распыления бактерий. Эти самолеты предполагалось получить обратно 15 июня. Надо заметить, что в феврале 1952 г., благодаря действиям русских истребителей, американская авиация понесла в Корее очень большие потери. О четырех самолетах с диспергирующими устройствами, о которых сообщил Комиссии пилот истребителя F-51 О’Нил, капитан Маклафлин уже не упоминает. Да и сам О’ Нил уже к этому времени был сбит. Для американских летчиков получить задание на применение БО не предвещало ничего хорошего. Сбрасывание бактериологических бомб осуществлялось с малой высоты и на малой скорости, а применение
Использование аэрозолей.
Масштабных поражений бактериальными аэрозолями во время бактериологической войны в Корее не выявлено. Сообщается о нескольких случаях инфицирования людей, которые можно считать ингаляционными. Так, в марте в Ляодуне и Ляоси (Северо-Восточный Китай) выявлено 5 смертельных случаев заболевания легочной сибирской язвой у лиц, по своей профессиональной деятельности не имеющих к ней никакого отношения (железнодорожник, велорикша, школьная учительница, домохозяйка, крестьянин). У всех из них болезнь протекала одинаково быстро, сопровождалась резкой слабостью, геморрагическим менингитом, смерть наступала ранее 48 ч от начала болезни. До этого случая в Китае такая клиническая форма сибирской язвы не встречалась. Про погибших известно, что четверо из них участвовали в работах по ликвидации последствий применения американскими самолетами БО, в частности, они занимались сбором насекомых и птичьих перьев, сброшенных с американских самолетов, и работа, и без перчаток, маски и пинцета. У всех из них, а также с собранных ими перьев, были выделены бациллы сибирской язвы, проявлявших себя одинаково в реакциях на ферментацию углеводов.Интересны наблюдения о типах БО, применяемых американской авиацией в этих районах. В одном случае несколько человек видели, как было сброшено «нечто вроде большого красного термоса, взорвавшегося на высоте 10 м над землей с появлением дыма и неприятного запаха горящего белка». Однако наиболее часто находили медленно рассеивавшиеся ветром птичьи перья, покрывавшие землю в форме треугольника, но без обнаружения контейнера. Эти перья играли в конструкциях необнаруженных боеприпасов две роли: они дезагрегировали «белый порошок» во время хранения боеприпаса; и являлись его макроносителями на небольшие расстояния, тем самым, способствуя большему заражению местности и людей спорами возбудителя сибирской язвы. Члены Комиссии Нидхема не могли знать, о каком типе биологического боеприпаса идет речь в случаях, когда носителями спор возбудителя сибирской язвы стали птичьи перья. Впервые о существовании в то время в американской армии перьевых бактериологических бомб стало известно из работы R. Sidell et al. (1997).
Как промежуточную форму применения биологического агента между жидкой рецептурой и «белым порошком», можно охарактеризовать