Биологическое оружие деревни Ночи (СИ)

«Копай, копай, копай, копай…» – задавал темп Хаширама. Рисаимин, кряхтя и часто вытирая пот со лба, откапывала гроб сестры. Откопав его через полчаса, она откинула лопату и взяла в руки гвоздодёр. С содроганием подняв крышку гроба, Рисаимин вдруг поняла, что сестра не сгнила. Она выглядела как при жизни, ничуть не хуже. В гробу лежали её любимые очки в квадратной оправе. Рисаимин помолилась, попросила у богов прощения и принялась за извлечение глаз. Обоих. Два зелёных глаза аккуратно положены в коробочку. Немного передохнув, Рисаимин вытерла лицо сестры от крови и принялась заколачивать гроб.

К обеду всё было закончено.

«Твоя сестра использовала перед смертью запретную технику мумификации. Я знаю это, потому что лично помогал брату её придумывать. Зачем эта техника? Ну, во-первых, она оказалась полезной в битвах с Учихами или, что реже, с Хьюгами. Можно было похоронить со всеми почестями, а через месяц-другой, когда всё уляжется, произвести эксгумацию с целью получения глаз. Во-вторых, техника относительно безопасна для пользователя, если не использовать на себе, весьма эффективна, и против неё мало что помогает. Ну, и в третьих, нам тогда было нечего делать, мы распивали коллекционное саке и обсуждали проблему с похоронами разлагающихся кусков. И тут Тобирама говорит: «Если бы можно было проводить мумификацию за несколько минут, скольких бы проблем с опознанием и похоронами можно было бы избежать!» Уже утром мы продолжили эту мысль, и через месяц начали активно использовать. Но как об этой технике узнала твоя сестра, я не знаю…»

- В нашей деревне жили выходцы из вашего клана, Хаширама-сама. Хигаиша вполне могла узнать что-то от мамы Китаи.

«Тогда мне всё ясно. Хигаиша знала о том, что ты однажды придёшь на её могилу с лопатой, поэтому инсценировала самоубийство с помощью ножа…зная, что после использования техники мумификации у неё есть тридцать секунд на противодействие или что-то вроде этого».

- Сестра…ну почему ты умерла?! Может, мы бы смогли вместе покинуть деревню после двадцать восьмой модификации, и не надо бы было никого убивать! – Рисаимин загрустила. Но Тсуги-Рисаимин не дремлет, поэтому грусть пришлось отбросить и отправиться к Орочимару – выполнять условия договора.

Убежище уничтожено. Рядом с развалинами сидел Кабуто и горестно всхлипывал. Он и так сирота, а со смертью родного и обожаемого учителя осиротел окончательно. Рисаимин села рядом и осторожно дотронулась до плеча грустного медика.

- Кабуто-сан? Что произошло?

- Саске…он…Орочимару-саму…- сумел выговорить Кабуто, а потом кинулся на грудь Рисы и зарыдал. Она, конечно, опешила, но не стала его отталкивать. Она по себе знала – надо дать человеку выплакаться в жилетку…ну, или в футболку, какая разница? Минут через пятнадцать Якуши всё-таки относительно успокоился и рассказал, как Саске, которого они с учителем холили и лелеяли три года, отплатил им злом за всё добро, как уничтожил убежище и собрал команду из бывших заключённых, с которыми пошёл куда-то в лес, и что теперь бедному Кабуто нужно найти место для жизни, потому что запасное убежище Орочимару-самы слишком далеко.

- Ну, я не знаю…но вы можете остановиться в Ёмигакуре. Я уступаю эту деревню вам. Там надо только пыль вытереть и бельё постирать, а так там очень хорошо. И лаборатория есть, самая настоящая. И свитки…ценные…

- Спасибо за такой щедрый подарок,- поражённо сказал Кабуто,- А тебе что-то было нужно от Орочимару-самы?

- Да. Мне нужно провести трансплантацию глаз моей сестры-близнеца. Есть очень большая вероятность, что она пробудила новое додзюцу неустановленной мощи. Мне хуже не будет. И я хотела вас попросить…- Рисаимин замялась. Но медик вдруг слабо улыбнулся:

- Я заключаю с тобой тот же договор, что и Орочимару-сама. На тех же условиях. И если ты поможешь мне с переездом, я проведу операцию сегодня же.

Пришлось Рисаимин перенести все вещи Кабуто и его самого в родную деревню, помочь с уборкой, и только после этого медик взял в руки коробочку с глазами и скальпель.

Кабуто прекрасно знал своё дело. Рисаимин легла на операционный стол, он сделал ей быстренько анестезию и начал операцию, которая заняла всего-навсего три часа. По крайней мере, очнулась Рисаимин именно через три часа, и Кабуто уже закончил. Видеть она ничего не могла, и это её сильно напугало. Ведь ей ещё в Коноху возвращаться!

- Как же я до дома-то доберусь…