Биология трансцедентного

Человек, втянутый в поиск, не просто вырабатывает новую возможность. Он или она, останавливая процесс поиска, ищут в себе разумные пути, которые после смогут стать средством реализации той самой возможности. Если некое великое откровение снизойдет на мой неподготовленный разум, оно может разрушить хрупкие связи. И да падут семена созидания не на бесплодную, необработанную землю, а на почву сдобренную, возделанную и готовую.

Поиск материалов, второй шаг в схеме Ласки, производится не только для безопасного их накопления, как мы всегда считали, но и для выстраивания подходящих нервных циклов, нужных для восприятия ответа. Без возможности подготовиться, семена будут падать бессистемно. Если бы мне в голову пришли кватернионы Гамильтона, никто бы этого не узнал, а я меньше всех, потому что никогда бы не распознал, что это за зерна, и в ещё меньшей степени был бы способен вырастить их. Связь между нервным циклом и возможностью подобна отношениям между бытием и небытием, жаждой и рекой, создателем и созданным. Одно невозможно без другого, и оба невозможны одновременно.

Описание Моцартом пути его творческого процесса в зрелый период, раскрывает новый аспект творчества, укрепляя при этом теорию поля и идею готовности для принятия созданного. После того как он получал аванс за музыкальное произведение, он мысленно представлял себе вознаграждение как открытую возможность, и в какой-то момент музыка врывалась в его сознание как "округлая масса звука". Весь концерт, симфония, соната, завершалась до последней фразы, ноты и нюанса, вспыхивая в мозгу в окончательной форме, в единстве совершенства. Вне зависимости от величины, это совершенное целое возникало в единый миг озарения.

Перевести этот мгновенный образ "Эврики!" в тысячи отдельных маленьких чернильных клякс на бумаге, чтобы потом оркестр мог перевести их в мир звучания, казалось непосильной задачей. Моцарт, как и математик Стефен Хокинг, мог провести целые дни, прорабатывая перевод в своей голове. Когда был завершен внутренний перевод и он был готов превратить его в ноты на бумаге, он часто просил свою жену читать вслух какие-нибудь рассказы, чтобы отвлечь его внимание и тем самым облегчить его музыкальному сознанию задачу транспонировать тысячи нотных знаков.

Однако уподобить творческий процесс Моцарта и того, что дышало сквозь него, образу простого секретаря, автоматически пишущего под диктовку музы, было бы, по меньшей мере, скверной услугой. Собственный комментарий композитора звучит так: "Никто не знает, как тяжко я трудился над этим". Эти слова относятся к трудной стадии доведения произведения до полной готовности, когда оставалась лишь легкая часть работы с помощью пера и чернил.

В своем понимании музыки Моцарт вышел за границы нотных листов, что удавалось очень немногим музыкантам. Он явился примером наблюдения Блейка о том, что "гений может проявить себя только через свои произведения" (В кн.: Уильям Блейк "Видения Страшного суда", пер. В.Чухно). В мгновенном представлении "округлой массы звука", Моцарт слился с самим полем музыки, как Сегал сливалась с пространством. Чтобы передать через Моцарта "ответ", необходимо было проложить нервные пути и постоянно за ними ухаживать, удобряя почву. И даже в этом случае контроль следовало ослабить, чтобы проявилась другая часть личности - совершенный образец гармонии разума и таланта, тот самый пример, про который в Евангелии сказано: "ибо всякому имеющему дастся и приумножится". Моцарту было дано многое, потому что он мог это воспринять.

СФЕРЫ РАЗУМНОГО И РАЗУМ СФЕР

Как мы видим, такие области информации, как математика, музыка, оптика или физика - это не просто некие молекулярно-клеточные сочетания памяти, а сам разум или аспект разума, потенциал, способный функционировать разумно при правильных условиях взаимодействия. Физик Бем говорил о "самопроявляющемся" сознании как об энергии или веществе, к которому были приложены умственные способности. Ранее мне довелось наблюдать это единство, которое было то ли запредельной вселенной, то ли особой непознаваемой областью знания. Понимание этого феномена может придти только с мистическим опытом трансцендентности и затем тлеть, подобно задумчивой мудрости, но оно не переходит в вербальное знание, распространенное как самый популярный товар наших дней - в информацию. Выражение единства можно познать только как разнообразие. В своем компьютере я выбираю определенный фрагмент информации. И пока он находится в электронном виде, он представляет собой, по существу, механическую функцию. Но ум и вселенная, из которых она черпает сведения и которые в свою очередь питает, это живой, пульсирующий процесс. Возглас "Эврика!", приходящий в символической или метафорической форме, это точка перехода от единства к разнообразию.