Бём-Баверк как критик Маркса

Бём рассуждает: Маркс соглашается, что отдельные товары обмениваются не по их ценностям. Он, однако, напирает на то, что отклонения взаимно уравновешиваются. Но что же, спрашивает Бём, остаётся в таком случае от закона ценности? Ведь задача этого закона объяснить действительные меновые отношения благ. Мы хотим знать, почему один сюртук сто́ит как раз столько же, сколько 20 аршин полотна. Ясно, что можно говорить только о меновом отношении между двумя различными отдельными товарами. Но, поскольку мы принимаем во внимание все товары, вместе взятые, и суммируем их цены, поскольку мы необходимо и преднамеренно отвлекаемся от отношений, существующих внутри этой совокупности. Относительные различия цен компенсируются в сумме. Но это вовсе не ответ на вопрос о меновом отношении благ, если нам указывают на общую сумму цен. Итак, дело обстоит следующим образом. На вопрос о проблеме ценности марксисты отвечают сначала своим законом ценности, согласно которому товары обмениваются в отношении воплощённого в них рабочего времени. Затем они отказываются от этого ответа, поскольку он касается обмена отдельных товаров, т. е. как раз той области, где поставленный вопрос вообще имеет какой-нибудь смысл, — и сохраняют его в чистом виде для национального продукта в целом, т. е. в той области, где данная проблема не может быть поставлена, как совершенно беспредметная. Таким образом, закон ценности в качестве ответа на проблему ценности в собственном смысле слова, как признают его сторонники, не согласуется с фактами; а в том единственном применении, в котором он не противоречит фактам, этот закон вовсе не является ответом на вопрос, собственно требующий решения. Это вообще не ответ, а тавтология. Если отвлечься от денежной формы, то товары в конечном счёте обмениваются на товары. Сумма товаров тем самым идентична сумме выплаченных цен. Или цена, уплаченная за совокупный национальный продукт, есть не что иное, как сам этот национальный продукт. При таком условии, конечно, совершенно правильно, что сумма цен, уплаченных за совокупный национальный продукт, совпадает с суммой ценности или труда, кристаллизованной в последнем. Однако, это тавтологическое утверждение не увеличивает наших знаний и не доказывает правильности закона, согласно которому блага обмениваются в отношении, отвечающем воплощённому в них труду. Таковы взгляды Бёма.

Все эти рассуждения полностью бьют мимо цели. Маркс задаёт вопрос о совокупной ценности, а Бём жалуется, что он не спрашивает о ценности отдельных товаров. Он не видит, что является для Маркса наиболее существенным в данном случае. Констатирование того обстоятельства, что сумма цен производства идентична с суммой ценностей, важно, во-первых, потому, что этим устанавливается, что совокупная цена производства не может быть выше совокупной ценности; это означает (принимая во внимание, что процесс образования ценности протекает исключительно в сфере производства), что вся прибыль проистекает из производства, а не из обращения, т. е. не из какой-нибудь надбавки, которую делает капиталист на готовый продукт. И, во-вторых: так как совокупная цена равна совокупной ценности, то и прибыль в целом не может представлять из себя чего-либо иного, кроме совокупной прибавочной ценности. Этим прибыль в целом определяется с количественной стороны; только на основании этого определения является возможность вычислить высоту нормы прибыли.

Но можно ли вообще, не впадая в абсурд, говорить о совокупной ценности? Бём смешивает меновую ценность с ценностью. Ценность проявляется, как меновая ценность, как количественно определённое отношение, в котором один товар может быть обменён на другой. Однако, если сюртук, например, обменивается на 20 или 40 аршин полотна, то это зависит не от случайных причин, а от объективных условий, — от того, сколько общественно необходимого рабочего времени содержится в сюртуке или в холсте. Эти условия должны сказаться в обмене, должны им и общем и целом управлять и, наконец, должны существовать самостоятельно и независимо от обмена; и виду этого можно говорить о совокупной ценности товаров22.

Бём упускает из виду, что ценность, в том смысле, какой придаёт ей Маркс, есть объективная, количественно определённая величина. Он не замечает этого, потому что понятие ценности у теоретиков предельной полезности в действительности лишено количественной определённости.

Если я даже знаю ценность, равную предельной полезности единицы некоторой суммы благ, то есть, той пользе, которую мне приносит последняя единица данного запаса благ, то я никоим образом не могу на этом основании вычислить величину ценности всего запаса. Если же мне дана ценность единицы в Марксовом смысле, то мне известна также ценность суммы этих единиц.