BioShock: Восторг (ЛП)

– Это не повод для беспокойства, доктор Сушонг! – сказала Тененбаум, прослушивая сердцебиение Брумена через стетоскоп. – У меня есть проект энергетика, мы будем звать его ЕВА! – она нахмурилась. – Но слизень может сделать малое количество АДАМа и ЕВы. Все эти слизни, как мы считаем, паразиты. Мы находим их на акулах, на других созданиях. Возможно, они могут быть присоединены к человеческому существу. Человек может стать… фабрикой АДАМа. Тогда у нас будет больше АДАМа для экспериментов, – она задумчиво почесала свои немытые волосы. – Работала с моим наставником, все, о чем он думал, это как найти великую силу в людях! Разводить их, изменять! Работая с ним, я думала о другом исследователе! Куда более великом! Ха–ха!

Это был первый раз, когда Фонтейн услышал ее смех, хрупкий, почти нечеловеческий звук.

– Так этот АДАМ, – Фонтейн взглянул на полностью исцеленную кожу спящего, – если вы получите больше слизней, и, может быть, людей, для работы в качестве… как вы предпочтете их назвать, хозяев… вы сможете пустить это вещество в массовое производство?

Она кивнула человеку-невидимке за спиной Фонтейна:

– Да, со временем.

– Но, – доктор Сушонг покачал головой, – Сушонг уверен, что АДАМ может вызывать привыкание! Мои исследования человека показали: все, что вызывает легкие изменения в природе человека, приводит к привыканию! Человеку плохо, он употребляет алкоголь, очень быстро чувствует себя немного лучше – развивается зависимость от алкоголя! То же самое с опиумом! Может быть, такое же и с АДАМом. Быстрое изменение в человеке – привыкание! Организм развивает потребность в нем! Сушонг наблюдает за изменением в том человеке, которого Тененбаум нашла на причале. Иногда он…как это говорят? Он под «кайфом».

«Привыкание? Еще лучше». Фонтейн подумал о времени, дороговизне и рисках, сопряженных с доставкой мака из Кандагара.

Да. Он почувствовал это. Его вложения в Тененбаум и Сушонга начали окупаться.

– Продолжайте работать над этим, – нетерпеливо проговорил Фонтейн, – я сделаю так, что это окупит все потраченное вами время, все наше время!

Медицинский павильон 1953

Мечтательно сидя за столом в своем кабинете в медицинском павильоне, доктор Дж. С. Штайнман скучал, уставший бороться с собственными порывами. Только сейчас он начал понимать, зачем приехал в Восторг.

Штайнман взял сигарету из ящичка с кораллового стола, поджег ее от серебряной зажигалки в форме человеческого носа, потом встал, раздвинул шторы, чтобы взглянуть в круглое окно и полюбоваться на море, где бурые водоросли и морские веера плавно танцевали в такт течению. Такой успокаивающий вид. Ничего общего с Нью-Йорком. В «Большом яблоке» правила вечная суета и люди, препятствовавшие человеку.

Под этим подразумевалось осуждение, которое его возмущало, этот мелочный суд над его величием. Как объяснить, что это все равно, что тянуться к Венере, в надежде превратить ее в свои карманные часы? Как он смог бы объяснить, что иногда его посещала богиня Афродита? Он слышал голос богини так отчетливо…

«Мой дорогой доктор Штайнман, – говорила Афродита.– Творить как боги – означает быть богом. Только ли бог может придавать форму лицу? Вы делали это снова и снова: брали то, что было лоскутками, а создавали нечто изысканное, прикладывали руки к посредственному, чтобы сотворить изумительное. Но секрет каждого мужского и женского лица спрятан. Утраченное совершенство скрыто. Под лицом женщины, которую низкие, вульгарные люди именуют «красивой», есть другое, прекрасное лицо – платонический идеал, укрытый в толще поверхностной красоты. Если вы сможете освободить это Прекрасное лицо от оков почти прекрасного, вы станете богом. Что может быть важнее красоты? Это я, сама Афродита, вдохновила поэта Китса. В прекрасном – правда, в правде – красота³¹! Спрятанная симметрия, что лежит в основе неровной, уродливой поверхности. И вот парадокс: только пройдя через темные врата хаоса, через укутанную тенями долину «безобразного», можно закончить поиски и обрести совершенство!»