Бирюк

— Отлично! — казалось, мужчина даже развеселился, — Ты на меня работаешь, и на этом всё. Иди, убирай в спальне. Закончишь, и можешь идти…

ГЛАВА 23

Следующие несколько дней протекли довольно спокойно. В рабочие дни Варя с Алёной рутинно убирали домики гостей, а в выходные, которые начинались с того, что девушка приходила к боссу и приводила его, и без того сверкающий чистотой, домик в порядок, тянулись нудно и бесконечно.

Варе совершенно нечем было заняться. Единственное, чем она смогла занять себя, это рисованием.

Вообще, Варвара занималась рекламой. Баннеры, этикетки, стикеры — это была её профессия и работа. И она Варе нравилась. Вообще, девушка специализировалась на мультяшках. На всяких-разных товарах и услугах для детей.

Она обожала придумывать образы разных смешных животных. Например, последний большой заказ — этикетки для баночек и коробочек с детским питанием.

Её смешные слонята, ёжики и семейство зайчат тогда очень понравились заказчику, и фирма Вадима получила неплохие деньги за выполненную работу.

Но для себя… когда девушка брала альбом и, забравшись куда-нибудь в укромное место, бездумно начинала водить карандашом… у неё выходили довольно «говорящие» сцены гротеска.

Варя очень тонко чувствовала и подмечала самые точные, самые «говорящие» детали событий или людей. На её рисунках оживали сцены, которые в жизни её больше всего впечатлили.

Это могла быть «заварушка», подмеченная на остановке, когда девушка, ожидая маршрутку, стала свидетельницей ссоры одной ворчливой старушки и не менее вздорной раскрашенной девицы. Дамы тогда поспорили, если можно так сказать, о течениях современной моды.

Придя домой, Варя очень точно изобразила искажённое злобой лицо пожилой женщины и её перекошенный рот, когда она кричала на товарку, не выбирая слов, что думает о её слишком короткой юбке.

Девица же в ответ, не менее злобно, выплёвывала очень обидные слова и про возраст визави, и про Советский Союз, наложивший отпечаток вычурного, как она считала, пуританства на граждан, и про то, что бабка, может, и сама бы хотела, но не могла, потому что ей слишком поздно…

В общем, ссора была громкой, некрасивой и сильно задевающей обе стороны. Именно суть этой ненависти двух поколений друг к другу, Варя очень тонко ухватила в своём рисунке…

Вот и теперь, уединяясь с альбомом и карандашом, девушка изобразила, например, свой недавний некрасивый разговор с Эвелиной, когда начальница ни с того, ни с сего, накинулась на Варю, обвиняя подчинённую Бог знает, в чём.

Варя, де, бесстыжая интриганка, крутящая перед порядочными мужчинами хвостом. Да так, что они, мол, даже не пытаются отказаться от «сомнительных прелестей» распущенной подчинённой. Девушка тогда просто выслушивала поток обвинений, раскрыв рот.

А на следующий день, с язвительным сарказмом, изобразила и свои «прелести», и толпы «заинтересованных» несчастных мужчин, и прелести Эвелины, обделённой, с её слов, вниманием противоположного пола… Исказив до неузнаваемости реальные черты, девушка сделала их вызывающе-правдоподобными…

В общем, Варя проводила досуг так, как ей было интересно…

Все эти дни Кирилл Матвеевич, на удивление, часто попадался ей на глаза, хотя и не подходил, и не заговаривал с Варей.

Например, на следующий же день после того памятного разговора, девушки, урвав время среди рабочего дня заскочили в ресторан пообедать, и стали свидетелями удивительной картины!

Босс, сменивший потёртые джинсы и тёмную рубашку на бежевые летние брюки и ослепительно-белый пуловер грубой вязки и выглядевший, надо сказать, в новом образе удивительно привлекательно и элегантно, в этот раз обедал в окружении гостей.

Мужчина был прям душою общества! Он много смеялся, много шутил. Ловя на себе восхищённые взгляды дам и одобрительно-заискивающие мужчин, босс просто купался во всеобщем внимании!

И, что удивительно, такое к себе отношение, он воспринимал как-то довольно привычно и легко! Словно не было и в помине того мрачного бирюка, которого знала Варя. А, вместо него, блистал остроумием и какой-то совершенной мужественной красотой денди-обаяшка и безоговорочный покоритель женских сердец.

Варю тогда он так и не заметил. Девушки тихонько пробрались за служебный стол и, на протяжении всего обеда, наблюдали, как гости таяли от восторга, общаясь с таким весёлым и привлекательным хозяином комплекса, в котором им посчастливилось отдыхать.

Алёна тогда, кстати, тоже удивилась. Варя, было, сначала решила, что новый образ босса удивителен ей одной — потому, что она здесь человек новый. Но напарница заверила её, что за два года её работы здесь, она тоже никогда не видела Козыря иначе, чем в образе нелюдимого замкнутого бирюка.

Всё это выглядело… волнующе-странно. Рассматривая его сокрушительную улыбку, которую он дарил не ей, Варя всё больше и больше убеждалась в том, что это очень замечательно и хорошо, что ей осталось работать здесь всего каких-то две недели.

Иначе, узнав босса ещё и с такой сверкающе-блистательной стороны, девушка рисковала окончательно и бесповоротно в него влюбиться.