Бирюк

То боссу, в первый же день, умудрится перейти дорогу. Да так основательно, что он потом грозно требует её уволить. То Чистяков… С начальником службы безопасности, вообще, всё было непонятно!

Он, вроде бы, там что-то на неё компрометирующее накопал. А потом, глядишь ты, сам охотно за неё вписался, управляющему кратко объяснив, мол, девушку оклеветали… Понятное дело, сама бы она там ничего такого не смогла бы натворить!

Но, в самом принципе, откуда бы таким злобным клеветникам было взяться?! Это ж кому-то надо было девчонку до такой степени возненавидеть! Что она им, вообще, сделала? Чихнула невпопад?!

А эти её… преследователи-интриганы! Это ж просто с ума сойти! Приехать в такое дорогое место… потратиться… провернуть совсем уж идиотскую аферу!..

Мамочка этого совсем не понимал! Варя произвела на него впечатление девушки очень тихой. Возможно даже, совсем безответной. Но у него самого, за всю жизнь, не было таких серьёзных врагов, как у этой «незаметной» девчонки! Вот умеет же влипать!

А сейчас, когда всё, казалось бы, устаканилось, вошло в привычное русло… просто живи, да спокойно работай! Так нет! Что-то не так… опять! Кто ж тебя, девочка, снова обидел?!..

Варя перевела на него свой стеклянный отсутствующий взгляд и каким-то очень глухим голосом обронила:

— Я хочу уйти…

Мамочка встрепенулся:

— «Уйти» — в смысле, завтра у тебя выходной, и ты хотела бы уехать в город? — он всё ещё надеялся, что не так всё понял.

Когда в течение дня, она к нему так и не зашла, главный администратор, как само собой разумеющееся, принял это как положительный ответ — мол про «подумать» девчонка просто так сказала.

Вероятно, решила, что будет выглядеть солидней, если показать, что у тебя есть ещё варианты. Дескать, я — ценный работник и у всех нарасхват…

Но вот, она, всё-таки, к нему заявилась и равнодушно сообщает, что хочет уйти… Милая, куда ты пойдёшь?! С твоим характером и способностью наживать «друзей», тебя и за дверь-то, по-хорошему, отпускать опасно!

Сиди на месте! Здесь-то уж точно тебя никто не съест! Да и защитить, если что, тебя смогут! Эх, ромашка, ромашка! Куда же, милая, ты собралась?!

— Я совсем… уйти — тем временем ответила Варя и перевела бессмысленный взгляд на окно, — Когда, как Вы думаете, мне будет можно?

Мамочка спохватился и вынырнул из своих размышлений.

— Когда?… Варвара! Ты точно решила? Может, ещё подумаешь?

— Я подумала, — наконец, взгляд поздней посетительницы стал осмысленным и даже твёрдым, — Когда?

— Ну, как знаешь…

Михаил Анатольевич покопался в телефоне и, выудив нужною позицию, позвонил. Разговор был по-деловому отрывистым и коротким. Видимо, он на эту тему уже разговаривал с абонентом, потому что, ничего не объясняя, пользовался лишь частицами и междометиями.

Наконец, положив трубку, он недовольно поморщился:

— Считай, что свободна. Хоть прямо сейчас. В отдел кадров можешь зайти завтра в любое время. Тебя рассчитают. Заявление можешь не писать. По срокам, твой временный договор почти окончен…

Варя поднялась с места и сделала совсем уж неожиданное. Она хлюпнула носом и изо всех своих цветочно-ромашковых сил Мамочку обняла.

Растрогавшись от такой манеры прощаться, Михаил Анатольевич немного опешил. Он, приобняв девушку за вздрагивающие плечи, лишь бормотал:

— Ну, ладно, ладно… Ну что ты, Варвара?.. Девочка, всё хорошо…

— Спасибо! — чуть слышно прошелестела «ромашка» и быстро вышла за дверь…

ГЛАВА 40

— Варь! — Алёна испытывающе посмотрела на подругу, — У тебя есть какие-то определённые планы? Куда ты, вообще, пойдёшь?

Девушки сидели за служебным столиком и ковыряли в тарелках свой ужин. Аппетита не было ни у одной из них.

В зале ресторана, ожидаемо, присутствовала только одна компания, расположившаяся за тем же столиком, что и днём. И снова до девушек доносились оживлённые разговоры, псевдо-весёлый шутки и громкий пронзительно-визжащий женский смех.

— Не понимаю, — сама себя перебила подруга, — как можно, в конце концов, так долго жрать?! Тоже мне, сообщество плотоядных! «Придурок и Ко»… По-всему выходит, сидят здесь уже второй час!

В этот момент раскатистый баритон их босса отпустил какую-то уж совсем безудержно-весёлую остроту, потому что дамы, сидящие за его столом, так звонко расхохотались, что подружкам, в глубине зала, захотелось закрыть уши руками.

— Ну, так что? Куда ты пойдёшь? — вернулась к насущному Алёна.

— Не знаю пока, — Варя тяжело вздохнула, — Сниму в отеле какой-нибудь самый дешёвый номер… ну… или хостел, на крайний случай… А утром начну искать жильё…

— В общем так! — голос подруги звучал решительно и деловито, — Сейчас идём в общагу, собираем твои вещи и едем ко мне! Я тебя, в таком состоянии, ни на минуту не оставлю!

Варя забеспокоилась:

— Алён, я не могу! Спасибо большое за заботу, но мне ужасно неловко! Ты не обязана…

— Прекрати! Родители на всё лето переехали на дачу! Квартира у меня большая! И теперь, сама понимаешь, в ней пусто! По-любому, веселее вдвоём! Оправишься, отдохнёшь, придёшь в себя… А потом можно начать искать работу. Варь! Это замечательно-удобно! Ну сама рассуди!