Только около четырёх часов пополудни Бирюкова вышла с работы. Солнце пекло нещадно: даже редкие островки тени на пути не приносили облегчения. Завидев на горизонте спасительную жёлтую бочку, Наталья вдруг поняла, чего ей хотелось уже пару часов как: пить.
Осушив поллитровый стакан кваса в несколько глотков, она купила ещё один, а также бутыль на окрошку. Окрошку, так горячо любимую Костиком. Ах, да! Ещё же Костик! Женщина чуть не выронила авоську от внезапно накатившей усталости и стыда. Ведь во всей этой истории с Татьяной Ломовой, Абазяном и Орликом она даже не задумалась, как расскажет о предстоящей командировке мужу. И как он к этому отнесётся.
Наталья Николаевна поплелась домой, уже не замечая ни жары, ни тени деревьев, ни прохожих, которых к концу рабочего дня становилось всё больше. В голове беспорядочно проносились мысли о том, как начать разговор с мужем. Аргументы в пользу скоропалительного решения казались детским лепетом. Костя не был в восторге от выбранной ею профессии с самого их знакомства. Женщина даже улыбнулась, вспомнив, как оно произошло…
Был морозный январский вечер. Бирюкова ждала на центральной площади Гагаринска свою подружку Людку Степанцову, с которой договорилась пойти на предпоследний сеанс в кинотеатр.
– Эй, Маринка, здорово! – молодой человек, глядя на неё, радостно замахал рукой.
Сделав как можно более непринуждённый вид, Наталья обернулась: любопытно же, кому адресовано столь тёплое и простое обращение. Но там никого не было.
– Маринка, ты что нос отвернула? Не узнала, что ли? – в пару шагов незнакомец оказался рядом и легонько толкнул в плечо. И тут же схлопотал за свою наглость: в мгновение ока Бирюкова заломила ему руку за спину.
– Эй, ты чего это!
– Это ты чего?! – девушка ослабила хватку, молодой человек выпрямился и, прищурившись, стал её рассматривать.
– Да ты не Маринка! – через секунду произнёс он, и лицо, красное от мороза, покраснело ещё сильнее. – Прости… те!
– Ну слава богу, разобрался! – Наталья смерила его взглядом. – Не смею вас более задерживать.
Парень крякнул что-то неопределённое и отошёл к зданию ДК, изредка поглядывая на Наташу – которая делала вид, что ничего не замечает.
Ежеминутно сверяясь с наручными часами, девушка совсем потеряла терпение. Она посмотрела по сторонам, убедилась, что подруги не видно, и побрела с площади. Вскоре позади захрустел снег под чьими-то торопливыми шагами.
– Предупреждаю: если вы задумали глупости, то так просто не отделаетесь! – не останавливаясь, бросила Бирюкова через плечо.
– Да я это… – с досадой изумился молодой человек. – Я извиниться хотел!
– Тогда извиняйтесь! – девушка наконец развернулась к нему.
– Извини… те. Я правда спутал те… вас со своей одноклассницей! Маринкой, – и, просияв улыбкой, представился: – Меня, кстати, Костей зовут.
Бирюкова тоже еле сдержала улыбку.
– А меня Наташей! – и звонко рассмеялась.