Бисер перед свиньями

Он посмотрел на троицу, нервно ерзавшую перед ним на стульях. Взгляд его, кроме отвращения, выражал одновременно огорчение и презрение. Клиенты же его были людьми вполне серьезными. Перед ним сидели небезызвестный Нини Комбинас, его подружка красавица Гертруда и этот проходимец Пьянити, без которого не обходилось ни одно громкое дело. Что значил этот цирк? Они пришли к нему, чтобы оценить редкий жемчуг, тянувший, по их словам, на сотни миллионов, а он в свои сильные лупы видит обыкновенные стекляшки, которые не жалко выбросить в Сену.

Нини Комбинас дрожал всем своим жирным телом, похожим на кусок рубца. упавший на эскалатор в супермаркете. Лицо Пьянити - плоское, морщинистое, с шатающимися зубами - было таким бледным, как будто он страдал от инфекционного гепатита. Гертруда же переводила гневный взгляд с одного из мужчин на другого, и глаза ее наливались кровью.

- Что это ты тут болтаешь? - выдохнул толстяк, вставая, и его пухлая рука легла на рукоятку кинжала.

- Не валяй дурака, - бросил Ролмол. - Ты ведь меня знаешь да? Если я сказал, что этот жемчуг фальшивый, значит он фальшивый.

- Он прав, - произнес Пьянити со слезами в голосе, - Ролмол самый честный скупщик в Париже.

- Он прав, - пробормотал Комбинас, промокая куском простыни, который служил ему носовмм платком, холодный пот, заливавший его лицо. - Тогда что все это значит? В Адене носили на экспертизу к самому Кольботроку... Ты знаешь Кольботрока?

- Конечно, знаю. И очень хорошо. Не лично, разумеется, но знаю, какая у него репутация. Он работал на Персидского кота, вхож ко всем крупным ювелирам Амстердама. Серьезный человек.

Фредди Ролмол вздохнул от волнения и досады и налил себе рюмку ликера, чтоб прогнать беспокойство:

- Если в Адене Кольботрок сказал, что жемчужины настоящие и стоят целое состояние, это значит, что в Адене они были настоящие. Но здесь не Аден, эдесь Париж, и здесь они фальшивые. Вы уверены, друзья мои, что это те самые жемчужины?

- Я ни на секунду с ними не расставался! - вскричал набриолиненный толстяк с таким отчаянием и страданием, как будто из волос, растущих у него на заду, вязали морские узлы. - Они у меня в кармашке спереди, в брюках, и я сплю, не снимая штанов, на животе. Никто не мог их взять и подменить на фальшивые!

- Это точно, - согласился Пьянити, который последний месяц, из предосторожности, спал каждую ночь с толстяком в одной постели, а девица между ними. А Гертруда - девочка правильная, никаких шашней с полицией, сейчас таких не встретишь.

- Тогда я ничего не понимаю, не энаю, что и сказать, - пробормотал честный барыга, оглядываясь в растерянности по сторонам:

- Прямо колдовство какое-то...

- Я заметил, что некоторые жемчужины потеряли немного свой блеск, сказал Комбинас, - но я решил, что это из-за пыли, грязи и так далее...

- И давно они у вас? - спросил Ролмол.

- Ровно месяц, - ответил Комбинас.

- Ничего они не стоят, ребятки. Мне очень жаль. Я бы их и даром не взял. - Фредди подумал еще, тщательно вычищая грязь, скопившуюся у него в носу. - Я нахожу только одно объяснение: тот, кто вам их продал, должно быть, дал прилично на лапу Кольботроку, хотя Кольбо - правильный парень, но другого объяснения у меня нет, так надуть вас и всучить камешки, которым грош цена в базарный день...

- Я тоже не нахожу другого объяснения, - пробормотал Комбинас, поглаживая жирными, лоснящимися пальцами рукоятку флорентийского кинжала, - Значит, этот слизняк нас надул?

- А Бен Задриф? - вспомнил Пьянити - Он ведь тоже их видел...

- Ну, Бену Задрифу я не очень-то доверяю, - сказал Комбинас. - Но что меня особенно достает, так это то, что Кольбо мог пойти на такую нечестную комбинацию.

- Бывает, что жемчужины изнашиваются, - пояснил скупщик. - Углекислый кальций разрушается, но, во-первых, это бывает редко, во-вторых, жемчужины теряют только процентов пятьдесят своей красоты и стоимости, и, потом, это происходит медленно, через 200 или 300 лет. Но чтобы настоящий жемчуг не стоил ни гроша уже через месяц - такого я даже в сказках Перро не читал.

- Я уничтожу его! - завопил толстяк, поднимая нож.

- Но ори так громко, соседи напугаются, - остановил его скупщик.

- Что ни говори надул он нас в Адене, - усмехнулся Пьянити, выпуская струю ядовитой слюны. - За это преступление мы рассчитаемся, будь спокоен!

- Надо его найти, эту сволочь! - бросил Комбинас, постаревший за пять минут лет на десять при мысли, что он потерял сотни миллионов. - Чтобы схватить его за глотку, я готов пересечь всю Францию и страны Бенилюкса, прыгая на собственной заднице. Никогда мне так не хотелось кого-нибудь убить, как сейчас. Я думал, что люблю убивать, но я ошибался. Вот сейчас я действительно кого-нибудь с удовольствием замочил бы.

Они направились к двери.

- Эй! Заберите ваши стекляшки! - бросил скупщик. - Мне они не нужны, здесь не свалка!