Бисмарк. «Железный канцлер»

В начале мая 1875 года Бисмарк подал очередное прошение об отставке. Он описывал плачевное состояние здоровья, не позволявшее ему исполнять свои обязанности в необходимом объеме. «Недавний опыт не оставляет сомнений в том, что я не в состоянии выполнять свои обязанности с необходимой эффективностью. (…) Врачи неоднократно заявляли мне, что мои физические силы больше не соответствуют моему прежнему образу жизни, и под тяжестью последнего я вскоре рухну. Я полон желания посвятить себя служению Вашему Величеству и Отчизне, но с глубоким сожалением чувствую, что не в силах сделать это»[543]. По мнению многих исследователей, это прошение об отставке было едва ли не единственным, написанным совершенно искренне. История с публикацией в «Крестовой газете» и поражение в «военной тревоге», безусловно, оказали сильное негативное психологическое воздействие на Бисмарка. Однако король, как и всегда, отказался принять отставку.

Значит, необходимо было двигаться дальше. Не позднее 1876 года Бисмарк начал готовить почву для консервативного поворота во внутренней политике. Проблема заключалась в том, что ему необходимо было парламентское большинство, на которое он мог бы опереться. Помимо либералов, в рейхстаге существовали две достаточно крупные группировки, с которыми стоило считаться. Это были консерваторы и партия Центра.

Отношения и с теми, и с другими в середине 1870-х годов складывались весьма напряженно. Примирения с консерваторами, впрочем, достичь было несложно. Аксиомой для них была верность монарху, а монарх поддерживал своего канцлера. Кроме того, серьезных политических расхождений между лидерами консерваторов и Бисмарком не существовало; все существовавшие разногласия касались Культуркампфа и сотрудничества правительства с либералами. Прекращение как одного, так и второго автоматически устраняло препятствия на пути сближения. К тому же жесткая конфронтация с правительством не устраивала многих представителей консервативного лагеря, которые на пике конфликта в начале 1876 года стали отстаивать необходимость сближения.

Именно благодаря этому течению в среде консерваторов 7 июля 1876 года на свет появилась Германская консервативная партия. Она объединила различные группировки немецких правых, существовавшие как в Пруссии, так и за ее пределами. Тем самым осуществилась давняя мечта Бисмарка о сильной консервативной партии. В программе новой политической силы говорилось о сохранении прав и прерогатив монарха, усилении значения религии, необходимости бороться с социализмом и защищать интересы сельского хозяйства. Текст программы был подробно согласован с Бисмарком. В первые месяцы своего существования Германская консервативная партия все еще в определенной степени дистанцировалась от «железного канцлера», однако с 1877 года поддерживала его практически во всех начинаниях.

Гораздо сложнее оказалось с партией Центра. Надежды Бисмарка на то, что ему удастся добиться быстрого примирения с политическим католицизмом, не оправдались. Первым шагом «железного канцлера» стало фактическое прекращение Культуркампфа. С 1876 года борьба была остановлена, ситуация стабилизировалась. Стоит подчеркнуть, что свертывание Культуркампфа было следствием заката Либеральной эры, а не его причиной, как это часто утверждается. Однако остановка наступления была воспринята партией Центра как признание Бисмарком своего поражения и не добавила Виндхорсту и его товарищам ни грамма уступчивости. Более-менее серьезное сотрудничество стало возможным только по прошествии определенного времени и после того, как в Ватикане сменился понтифик. В целом же до самого конца правления Бисмарка партия Центра оставалась в оппозиции, хотя и не такой принципиальной и непримиримой, как в эпоху Культуркампфа.

В ситуации с политическим католицизмом достаточно четко проявился один из существенных недостатков Бисмарка — недооценка собственных противников. Он часто рассматривал силы, с которыми ему приходилось иметь дело, как простые фигуры на шахматной доске, которые он мог передвигать по своему усмотрению. Когда фигуры начинали проявлять самостоятельность, это иногда серьезно нарушало его планы. Будучи сам человеком, подходившим к политике с сугубо рациональной точки зрения (что не мешало ему быть эмоциональной личностью), «железный канцлер» часто подсознательно ожидал столь же рационального подхода от других, и это тоже становилось источником ошибок.