Бист Вилах. История одного Историка. Часть III: Наместник

– Я этого не говорил. С севера к врагам должно подойти подкрепление. Это, по меньшей мере, ещё три тысячи человек. Кроме того, уже в море, у Балеарских островов крестоносцы должны соединиться с османской флотилией. А это никак не меньше десяти тысяч.

По залу прокатился изумлённо-недоверчивый ропот. Все принялись возбуждённо перешёптываться, некоторые даже вскочили со своих мест. Слова испанца явно фраппировали б'oльшую часть публики.

Наиболее уравновешенным оказался врач Деметрий. Вместо того чтобы охать и сжимать кулаки, как другие, он задал вопрос:

– Скажите, Озанн: вы уверены, что ваши данные верны? Трудно представить, чтобы папские воины шли на бой плечом к плечу с их извечными врагами – мусульманами. Это уже не крестовый поход, а какой-то джихад.

На это резонное замечание испанец пренебрежительно осклабился и, явно бравируя цинизмом, заявил:

– Мои данные всегда верны, достопочтенный Деметрий! Кто вам сказал, что этот поход «крестовый?» Для святош это всего лишь варварский набег с целью набить карманы нашим золотом и украсить шесты нашими головами. А для османов это прекрасный повод увести в гарем пару сотен наших хорошеньких женщин.

– Прекратите, Озанн! – одёрнул испанца молодой рыцарь, облачённый в сюрко цвета сентябрьской травы. – Вы оскверняете наш слух этими ужасными речами! Мы не дадим в обиду наших матерей и сестёр!

– И дочерей тоже, – гораздо спокойнее добавил Деметрий.

Публика за столом вновь укуталась шалью перешёптываний. Дариор искоса взглянул на Мишеля. Тот явно был озадачен, но наместнику кивнул успокаивающе.

Бесшумно подошёл виночерпий и принялся наполнять чаши, ибо у многих благодаря важности беседы они уже опустели.

Тут из-за стола поднялся Жан де Борн, да так порывисто, что опрокинулся стул. Ничуть не смутившись, француз загромыхал на весь зал:

– Эти сукины дети, чёрт бы их…

Дамы целомудренно потупили глаза и отвернулись от необузданного нахала, а несколько ближайших шевалье возмущённо замахали на него руками.

Жан вовремя опомнился, однако пылу не убавил.

– Прошу простить, мадам, – извинился он и продолжил: – Что нужно османам – понятно! Золото, наши головы и женщины. Мой друг хорошо это описал. Но каковы крестоносцы! Неужто честь и доблесть для них – пустой звук? Как могут они идти на бой вместе с теми, с кем сражались их отцы и деды?

– Им нужна дешёвая боевая сила, которую не жалко потерять, – пояснил Мишель, беспокойно покачивая коленом. – Но мне непонятно: как этот разбойничий набег Папа собирается преподнести всему католическому миру? Люди не простят такого коварства и алчности со стороны праведной церкви – и вера пойдёт на спад!

Деметрий скорбно усмехнулся:

– Никто ничего не узнает. Этот крестовый поход бесследно затеряется на страницах истории, и лет через сто никто не будет знать, что таковой состоялся. Уж в Риме об этом позаботятся.

При всём незнании вопроса Дариор был вынужден согласиться с умным врачом. В просвещённом XX веке ни одному историку мира не было известно об этом неведомом крестовом походе. Да, Рим совершал немало нападений на европейские земли еретиков, а позже – гуситов. Но про штурм замка Вильфранш нет никаких сведений, как, собственно, нет информации и о самом этом замке, и о крепости «Aurea aquila». Быть может, современные историки плохо искали, но вероятнее, кто-то умело скрыл факты, касающиеся сих событий. Впрочем, если замок действительно построен на месте древнеримской твердыни, то нынешний Рим, пожалуй, и вправду может иметь на неё притязания.

У Дариора было мимолётное лукавое желание подняться и заявить дискутирующим рыцарям, что через несколько веков от их замка не останется и следа, а их имён не будет ни в одном манускрипте. Вероятно, наместника сочли бы полным идиотом, а потому он промолчал, дабы не портить репутацию человека весьма острого ума.

В этот момент в качестве докладчика выступил Мишель Бламбергье.

– Хочу вас обрадовать, мадам и мсье, – сразу же объявил он. – Родос не бросил нас. Буквально час назад я получил донесение, что к нам отплыл во главе воинского отряда Ален Трой. Это значит, что Орден не сдался – он принимает бой и верит в победу!

Ален Трой? Так, так… Уж не тот ли это Ален Трой из средневековой летописи, которую Дариор читал в поезде? Герой, сошедший со страниц книги? Историк начал лихорадочно вспоминать все данные касательно нового персонажа. Кажется, Ален Трой был каким-то матёрым следопытом, сыном леса – этаким средневековым Чингачгуком. Но главное не это. Важно то, что, если верить летописи, он хорошо знает Дариора, а значит, при встрече сразу поймёт произошедшую в нём перемену. Конечно, можно снова прикинуться стукнутым, однако далеко не факт, что этот фокус пройдёт с Аленом. Скверно, очень скверно! Но паниковать рано. Трой только выплыл, а море большое, плюс шторма, а корабль у него точно не крейсер. Да от побережья ещё путь неблизкий. Когда он ещё прибудет!

Шевалье восприняли эту весть по-разному. Некоторые буквально воспрянули духом, другие же, наоборот, помрачнели. А Озанн де ла Терра даже расплескал кубок с вином.