Бист Вилах. История одного Историка. Часть III: Наместник

Рено влетел в ряды сражавшихся, раскидал могучими ударами бросившихся на него врагов и, наконец, с уверенностью заключил, что все движения делает необдуманно, рефлексивно. Вероятно, настоящий рыцарь Дариор де Рено был непревзойдённым воином. Его тело настолько приспособилось к сражениям, что даже когда в нём обосновалась посторонняя душа, оно не утратило своих умений.

Заметив Педро, историк в ярости кинулся на него и мощным ударом выбил у того огромный меч. А дальше всё было просто. Холодная сталь вонзилась в тело испанца – и тот, закатив глаза, рухнул на землю.

Битва сразу же прекратилась, словно по команде. Отовсюду послышались отчаянные вопли: «Педро! Он мёртв! Мы побеждены! Нас всех ждёт палач!» А вслед за ними над площадью разразились восторженные крики: «Педро мёртв! Мы проучили этих мерзавцев! Это победа, братья! Ура!»

– Ура! – радостно подхватил их крик Дариор.

Никогда ещё парижский историк не водил средневековых бойцов в атаку. И, если говорить откровенно, такая роль ему понравилась.

– Чёрт возьми! – вдруг послышалось у наместника за спиной, и он отскочил в сторону. Позади стоял Керье.

– Сержант? – выдохнул Дариор. – Я же приказал тебе охранять мой дом.

– Я пришёл один, мсье, а там оставил солдат. Позволю себе заметить, сир…

Дальше Дариор не слушал, ибо всё его внимание привлекла жалкая кучка сжавшихся людей, окружённых стражей. Это были пленные мятежники. Среди них имелись и горожане, и спустившиеся с гор разбойники.

Тут из колонны копейщиков, которая только-только подоспела из северных казарм, отделился уже знакомый Дариору шевалье. Как его? Винсент… де Бурж, кажется.

– Доброе утро, сир, – дружелюбно молвил тот, подойдя ближе.

– Очень, чёрт побери, доброе! – недружелюбно ответил Дариор. – Это не утро. Это полотно «Битва при Ангиаре». Леонардо был бы доволен.

Как и следовало ожидать, на лице рыцаря появилось то самое удивлённо-блуждающее выражение – точно такое же, что появлялось ранее и на физиономии Лафоса.

– Сир?

– Что вам от меня нужно, Винсент? – спросил Дариор гораздо строже, чем требовалось.

Рыцарь удивлённо отступил назад, явно не понимая, чем вызвал гнев наместника.

Безусловно, Дариор никогда не повёл бы себя так непристойно в современном обществе. Но сейчас историку было наплевать. И это не современное общество! Какое ему дело до переживаний каких-то рыцарей, живших в средние века и умерших ещё до его рождения? Да пусть они провалятся ко всем чертям!

– Сир, – довольно робко обратился Винсент де Бурж, – какие распоряжения будут относительно пленных? Нами захвачено двадцать четыре горожанина из числа зачинщиков и шестнадцать оставшихся в живых разбойников. Остальные бунтовщики разогнаны и забились в щели, как крысы!

– А как обычно поступают в таких случаях? – спросил Дариор, немного растерявшись.

Винсент пожал широкими плечами.

– Разбойников нужно сегодня же казнить. А среди пленных горожан повесить лишь каждого третьего, остальных же высечь, чтоб другим неповадно было.

Ну и ну! И как только люди жили в XIV веке без полиции и презумпции невиновности? Этак можно всех неугодных высечь и повесить! Потом никто не подаст апелляцию.

– Послушайте, – сердито сказал Дариор, – у вас тут что, вообще нет никакого суда? Даже у самого опасного преступника есть права.

Винсент взглянул на историка, будто на умалишённого:

– Какие права могут быть у мерзавцев, поднявших бунт против властей?

– Значит, так, – начал Дариор тоном, не терпящим возражений. – Никого вешать и сечь мы не будем. До поры до времени. Неужто вам не интересно узнать, кто стоит во главе этого заговора и что стало его причиной?

Винсент всё так же пожал плечами, явно не разделяя стремление историка к человеколюбию.

– Люди напуганы. Приближаются войска неприятеля. Быть может, простолюдины решили силой захватить власть в замке и сдать его крестоносцам без боя.

– Вероятно, – признал Дариор, – но кто-то подтолкнул их к этому поступку. Более того, горожане заключили союз с разбойниками. Каким образом?

Винсент третий раз пожал плечами, и это стало напоминать нервный тик.

– В горах полно ублюдков, грабящих странников. Кто-то из горожан выступил посредником и договорился с одним из разбойничьих отрядов.

– Я вам вот что скажу: всё это смахивает на хорошо продуманный и весьма организованный бунт! Это не просто отчаянный шаг к свободе! В стенах этого замка явно завёлся негодяй, баламутящий воду. Его необходимо срочно вычислить, иначе восстания будут происходить снова и снова! Поэтому никого из пленников мы убивать не станем. Где-нибудь в замке есть тюрьма? Ну, темница?

– В шато Рено, сир.

– Что, простите?

– Вы, верно, не заметили, но в подвале вашего дома за винным погребом имеется обширная тюремная камера. Есть ещё одна темница в северных казармах и небольшой застенок около караульни. Но эти камеры слишком малы и вряд ли смогут вместить более десяти человек.

– Что ж, – решил Дариор, – так даже лучше. Отведите пленников в шато Рено, заприте их в камере и поставьте караул. О дальнейших распоряжениях я извещу вас позже.