«Битлз» врозь

Может показаться странным, что Битлз вообще обращали какое–то внимание на критические статьи в газетах. Неужели в их положении все это имело маломальское значение? Обзоры, конечно, влияют на тиражи, но только косвенно Возможно, такое мнение сохранилось со времени, когда Битлз наслаждались любовью пишущей братии. Теперь же резкая смена тона критических статей многих задевала и раздражала. Все это, однако, было лишь результатом духа состязательности и погони за модой, свойственных рок–прессе вообще. Но и сами Битлз отчасти способствовали такой перемене. Став любимцами публики, они наслаждались всеобщим вниманием и под мудрым руководством Брайана Эпстайн а постоянно поддерживали контакт с прессой, репортерам дозволялось почувствовать себя частичкой узкого битловского круга, за что они вознаграждали группу восторженными статьями. Появление Эппл только способствовало такого рода контактам. Теперь журналисты могли гордиться своей приобщенностью не только к самим Битлз, но и к битловскому виски, битловским банкетам и так далее. Каждый, кто попадал в эту атмосферу, рано или поздно прельщался ею. Однако пирушкам в Эппл пришел конец, как только появился Аллен Клейн. Впрочем, рано или поздно это случилось бы и без него, причем скорее рано, чем поздно. И все же появление Клейна положило конец не только «пиру во время чумы», но и хорошим отношениям с прессой вообще. Традиционные встречи были отменены, стало хорошим тоном отваживать журналистов отчасти потому, что дела Эппл шли так плохо, отчасти потому, что сам Клейн не терпел никакого вмешательства извне.

Таким образом, хорошие связи с прессой, налаженные Брайаном Эпстайном в 60–х, были разрушены, и никто из Битлз не восстановил их в 70–х. Возникшая дистанция была по ошибке воспринята прессой, как проявление безразличия, которого, на самом деле не было и в помине. Битлз по–прежнему живо интересовались современной музыкой и внимательно просматривали полосы музыкальных изданий. Когда в 70–х увеличился поток критических обзоров, они были уязвлены и смущены этим, при том, что отчасти все можно было бы объяснить вполне понятным (хотя и непростительным) стремлением критиков нанести удар по верхнему эшелону, к которому четверке, конечно же, принадлежала. Нет сомнения том, что, получи обозреватели возможность встретиться с Битлз, они убедились бы, что всему, ими написанному придается большое значение.

После того, как каждый из Битлз еще больше замкнулся в семейном кругу, особые отношения установившиеся с прессой в самом начале, были окончательно утрачены, и в течение нескольких лет дружелюбие прессы сменилось на враждебность. Но не только контакты с прессой были нарушены. Какими бы тесными ни были связи Битлз с и фирмой грамзаписи EMI, они тоже ослабли. Эппл никогда не была полностью независимой организацией, а лишь маленьким подразделением основной фирмы. Так что, когда к 1973 году в результате неудовлетворительного ведения дел Эппл все ее основные функции перешли к EMI, оказалось, что у Битлз нет никаких связей внутри компании. По сути дела там существовало неписаное правило: к Битлз не подступиться.

Сложилось оно, в основном, благодаря Клейну. Брайан Эпстайн всегда считал, что при старых, как мир, вежливости и обаяния можно горы свернуть, Клейн же не был расположен к любезностям. Он убеждал Битлз, что они звезды и должны избегать контакта с простыми смертными (справедливости ради надо заметить, что отказаться от этого правила было не так–то просто: ленноновская попытка, предпринятая в конце десятилетия, обернулась трагедией). Но что еще важнее, Клейн советовал им придерживаться в контактах с EMI жесткой тактики, поскольку фирма, как он считал (и не без оснований), наживалась на группе с самого начала. А им только того и надо было.