Битва

Вскоре стены леса по бокам раздвинулись, и дорога выскочила на широкий плоский луг, который пополам делился узкой речкой. Через речку шел мост, закрытый опущенным шлагбаумом, у моста стояло несколько телег и расписной купеческий «лейланд», двое дружинников стояли у шлагбаума, лениво опираясь на столбики. Еще один размахивал руками, что-то объясняя скопившимся путешественникам, а больше никого видно не было. Видать, прятались в караулке – бревенчатом домике размером с обычную сельскую избу.

Увидев нас, воины, не теряя ни секунды, бросились бежать в луга, размахивая руками и подбадривая себя отчаянными криками. Еще трое выбежали из караулки и рванули следом за товарищами. Впрочем, «рванули» – звучит не совсем корректно, потому как даже во время их бега я заметил, что вид у тутошних бойцов был и вправду вахлаковатый. Все в старых шлемах без чехлов, залатанных кольчугах и простеньких сереньких сюркотах поверх них, сидящих как мешки на огородных пугалах. Вооружены они были не новенькими СКС-М, а старыми «энфилдами» с изрядно поцарапанными и побитыми ложами.

Да, это не лихие баронские дружинники – однозначно. Зато не забывают и в свою пользу отчуждать долю с пошлины, потому что еще до их первого рывка я отметил, что морды у всех круглые, подбородки свисают через ремешки, удерживающие каски, а старые кольчуги с трудом сдерживают напор протестующей плоти, упорно рвущейся из-под доспеха на свободу.

Владельцы и пассажиры столпившегося у шлагбаума транспорта побежали в другую сторону. Получилось вроде как «воины – налево, гражданские – направо», причем даже намного резвее, чем при поносе.

Однако без проблем для нас не обошлось. Испуганные нашим неожиданным приближением, а заодно и бегством хозяев, две коротконогие крестьянские лошадки, впряженные в телеги, одновременно рванулись вперед. Груженые повозки с треском врезались в перила моста, а заодно сцепились между собой, начисто заблокировав нам проезд.

– Я разберусь! – крикнула Лари, спрыгнув на землю и бросаясь к лошадям.

Дружинники же бегство прекратили и дружно повалились в высокую траву, откуда вполне могли открыть огонь из своих старых, но мощных и дальнобойных «энфилдов». Я уже даже собирался прочесать из пулемета их предполагаемую позицию, как вдруг один из них, с красной полосой на сером сюркоте, вскочил на ноги и начал делать какие-то маловнятные жесты, словно во что то стреляя. И адресовался с этими жестами он явно к нам.

– Он хочет, чтобы мы их караулку обстреляли, – вдруг сказала Маша. – Чтобы у них доказательство было, что в бой вступили.

– А-а… это запросто, – кивнул я. – Желание достойное.

Ну конечно, как же еще? На всех заставах есть амулеты связи. Если кто пытается проскочить по дорогам местных земель непрошеным, на заставы дают знать. Вот и этим дали, почему они так вовремя и смылись. Но в бой не рвутся: им тихая и мирная служба по сбору денег с проезжих больше нравится, чем гром побед военных.

Лари с лошадьми справилась быстро, – видать, словечко какое-то знает. Обе кудлатые коняжки послушно сдали назад, вытолкнув телеги из мертвого замка, и мирно сошли с ними на обочину. Демонесса забралась в кузов, «газон» сдвинулся на середину моста, доски настила потрескивали под колесами. И оттуда я выпустил несколько очередей по окнам караулки. Посыпались стекла, брызнуло древесной щепой, заржали и шарахнулись в стороны крестьянские кони, вновь зацепившись телегами. Достаточно, нечего для этих лентяев боекомплект тратить. Пусть еще и сами постреляют, вроде как ответный огонь вели.

Дальше дорога потянулась пустая, лишь пару раз нам навстречу попадались крестьянские телеги. Лес сменялся полями, поля – опять лесом, было солнечно, пахло свежими травами и наступившим летом. Хорошо! Но расслабляться все же не надо, потому что до следующей заставы, уже пограничной, со слов Балина, оставалось верст сорок. Надеюсь, проскочить ее удастся в таком же стиле. Тем более что и мост там имеется – граница между княжествами проходит тоже по какой-то маленькой речушке.

Впрочем, тут я немного ошибся. Когда мы добрались до границы, нас встретила брошенная караулка и поднятый в небо шлагбаум. Видать, у страха глаза велики, а слухи, обогнавшие нас, превратили нашу компанию в нашествие демонов численностью в тысячи. В конце концов, надо было обитателям недавней заставы объяснить свою трусость? А чем ее объяснишь иначе, как подавляющим численным превосходством противника?

Мы перемахнули реку по мосту, и вскоре перед нами появилась новая застава, уже с опущенным грубо оструганным бревном шлагбаума, за которым топтались несколько немолодых воинов небравого вида, в зеленых сюркотах и островерхих шлемах. Герб на груди у них изображал драконью лапу, держащую факел, а вооружены они были уже не «энфилдами», а трехлинейками.

– Четыре золотых шелонга за машину и по медной полтине с человека, – сказал чиновник в гражданской одежде, но с бляхой на медной цепи. – Вы въехали в Мирланскую Марку, так что пошлину извольте платить.