Битва гигантов. Ротшильды, Рокфеллеры и Нобели

«Но больше всего Мирзоеву не повезло с тем, что в его фирме нет ни одного энергичного и головастого человека, […] иначе она бы уже давно обошла всех соседей. Из сказанного явствует, что в целом обстоятельства в Баку отнюдь не блестящие и следует ожидать перемен. Непосредственно нас касаются слухи о том, что все эти трудности якобы вызваны „Товариществом бр. Нобель“. До меня, однако же, не доходили какие-либо доказательства подобного утверждения, если не считать откровенной лжи, которой тоже не чураются, причем слишком часто. Нам надо целиком и полностью полагаться на собственные силы, не прибегая к посторонней помощи даже по самому малому поводу».

Помимо руководства машиностроительным заводом в Петербурге и нефтяной компанией в Баку, Людвиг занимался сбытом Альфредова динамита на российском рынке. В 1881 г., после того как царя Александра II убили бомбой с нитроглицериновой начинкой, Людвигу запретили ввозить динамит из Германии. Планы братьев об открытии динамитного завода в России совершенно расстроились, и о них пришлось забыть до 1914 г., то есть до начала Первой мировой войны.

Летом 1882 г. была оглажена непрерывная перегонка, и Людвиг даже в виде исключения взял на нее патент. В следующем году новый завод выработал 106 тыс. тонн керосина – больше всех бакинских конкурентов, вместе взятых. (В США непрерывный процесс был внедрен лишь в 1906 г.)

В течение некоторого времени Баку угрожали перепроизводство и падение цен, что означало бы кризис и для «Товарищества бр. Нобель». Альфред по собственной инициативе выделил кредит сначала в 600 тыс. рублей, а зачем в 1700 тыс. франков (в общей сложности около двух миллионов рублей). Собрание пайщиков прошло благополучно, Альфреда выбрали в правление, а Тёрнквиста весьма хвалили. Газеты, ранее с удовольствием хулившие Людвига и его нефтяную компанию, заговорили иначе, когда она раздала 20 % прибыли за 1882 г., хотя сама переживала сложный период, сопровождавшийся рядом неудач.

«Товарищество бр. Нобель» сооружает в Баку 13 самостоятельных заводов. Пять из них заняты перегонкой и очисткой сырой нефти. Один завод очищает нефть от воды и песка, для чего необходимы сода и серная кислота. Закупка этих химикатов обходится дорого. Механические мастерские производят и ремонтируют оборудование для заводов и судов. Газовый завод снабжает дома и предприятия светом и газом для плит. Бондарное заведение поставляет бочки и пиломатериалы. Весной 1882 г. закладывается фундамент «Виллы Петролеа», которая станет райским уголком Людвига!

В связи с этим 19 мая Роберт Нобель, которого бакинские сотрудники величали «наш хозяин», получает в Стокгольме телеграмму следующего содержания: «Цвет нефтепромышленности, собравшийся на закладку нового поселка для служащих, шлет Роберту Нобелю, который заложил основы Товарищества, свой нижайший и сердечнейший поклон! Дорпат, Талльгрен, Карасев, Нобель».

В 1881 г. Альфред получил разрешение производить гремучий желатин на заводе в Шотландии, в Ардире. Казалось, британский рынок ему обеспечен, но из-за конкуренции через каких-нибудь два года компания «Взрывчатые вещества Нобеля» вынуждена обращаться за ссудами к банкам и частным лицам. Альфред сам становится поручителем, отдав в залог за крупный заем в Англии свои акции «Товарищества нефтяного производства», что оказалось рискованнее, чем он ожидал, и подготовило почву для серьезного конфликта между братьями. Людвиг ведь продолжает расширять бакинское производство, и ему нужно еще 500 вагонов-цистерн. Российский государственный банк дает Людвигу средства на цистерны, однако тому все мало: он набрал миллион рублей, а ему желательно иметь от трех до шести миллионов. Бильдерлинг пытается продать в Париже акции и облигации «Товарищества бр. Нобель» – но безуспешно. У Альфреда закрадываются подозрения, что нефтяная компания идет к краху. В феврале 1883 г. Альфред как член правления едет в Петербург и учиняет безжалостный разнос в главной конторе. После этого посещения Людвиг пишет Альфреду (17 марта того же года):

«Твой краткий визит оставил у всех нас, от начальников до простых служащих, самые чудесные воспоминания и не перестает быть предметом наших разговоров. Не меньшую пищу для размышлений дают мне и высказанные тобой замечания. Я крайне ценю твой богатый опыт, поскольку ты уже много лет управляешь акционерным предприятием. До сих пор, пока мы вдвоем почти целиком владели компанией, можно было считать это нашим личным делом, теперь же, когда часть акций, пусть даже самая малая, продана в чужие руки, нам следует соблюдать формальности, важность которых я не склонен недооценивать. Посему заверяю тебя, что постараюсь прислушиваться к твоим претензиям и рекомендациям в той степени, в какой они будут совместимы со свободой действий, нередко более привычной для здешнего высокого начальства».