Битва королей. Книга I

Наконец кто-то сгреб ее спереди за куртку и поставил на колени. Пирожок тоже стоял на коленях, а перед ним высился самый большой человек из всех, кого Арья видела, великан из сказок старой Нэн. Она не заметила, откуда он взялся. По его желтому камзолу неслись три черные собаки, а лицо точно из камня вырубили. Внезапно Арья вспомнила, когда видела этих собак. В ночь турнира в Королевской Гавани, когда все рыцари вывесили щиты у своих шатров.

«Этот принадлежит брату Пса, – сказала ей Санса, когда они прошли мимо трех собак на желтом поле. – Вот увидишь – он даже больше Ходора. Его прозвали Скачущей Горой».

Арья повесила голову, плохо сознавая, что происходит вокруг. Пирожок снова заявил, что сдается, а Гора сказал:

– Веди нас к остальным. – Арья потащилась назад мимо виселицы, а Пирожок обещал солдатам, что будет печь им пироги и плюшки – пусть только не трогают его. С ними пошли четверо мужчин – у одного был факел, у другого длинный меч, у двоих копья.

Ломми они нашли там же, где оставили, под дубом.

– Я сдаюсь, – закричал он, как только их увидел, бросил копье и поднял руки, до сих пор зеленые от краски. – Сдаюсь.

Человек с факелом огляделся.

– Тут больше никого? Пекаренок говорил, что есть еще девчонка.

– Она убежала, когда услышала вас. Вы очень шумели.

«Беги, Ласка, – подумала Арья, – беги быстро, как только можешь, спрячься и никогда не возвращайся назад».

– Скажи, где найти этого сукина сына Дондарриона, и тебя накормят горячим.

– Кого? – опешил Ломми.

– Говорил я тебе, эти знают не больше, чем те деревенские суки. Только время терять.

– Что у тебя с ногой, парень? – спросил один из копейщиков.

– Меня ранили.

– А идти можешь? – заботливо осведомился тот.

– Нет. Придется уж вам меня нести.

– Нести, говоришь? – Солдат небрежно поднял копье и вогнал его в мягкое горло Ломми. Паренек не успел сдаться еще раз – он дернулся и затих. Солдат вынул копье, и темная кровь фонтаном хлынула из раны. – Тоже выдумал – нести.

Тирион

Его предупредили, чтобы он оделся потеплее и Тирион постарался на совесть: надел толстые клетчатые бриджи и шерстяной дублет, а поверх накинул плащ из шкуры сумеречного кота, приобретенный в Лунных горах. Плащ, до нелепости длинный, был сшит на человека вдвое выше. Тирион, когда не ехал верхом, заворачивался в него несколько раз и смахивал на шар из полосатого меха.

Однако он был рад, что послушался совета. Холод в этом темном склепе пронизывал до костей. Тиметт тут же улепетнул обратно наверх. Они находились где-то под холмом Рейенис, за Гильдией Алхимиков. Сырые каменные стены обросли селитрой, и единственным источником света служил закрытый фонарь, который с великой осторожностью нес Галлин-пиромант.

Неудивительно, что он так бережется – с такой-то посудой вокруг. Тирион взял в руки один из горшков – рыжий и круглый, словно глиняный плод. Немного великоват для его ладони, но обычному рослому человеку придется как раз по руке. А стенки так тонки, что его просили не сжимать сосуд слишком сильно – как бы не лопнул в кулаке. Поверхность грубая, шершавая. Галлин сказал, что это делается нарочно: гладкий сосуд скорее выскользнет из пальцев.

Тирион наклонил шар, чтобы заглянуть внутрь, и дикий огонь медленно потек к горлышку. Это вещество должно быть мутно-зеленого цвета, но фонарь светит слишком тускло, чтобы проверить.

– Густой, – заметил он.

– Это от холода, милорд, – пояснил Галлин, бледный, с мягкими влажными руками и подобострастными манерами. На нем была длинная мантия в черную и алую полоску, подбитая соболем, изрядно облезшим и побитым молью. – При нагревании субстанция становится более текучей – как лампадное масло.

«Субстанция» – так пироманты называли дикий огонь, а друг к другу они обращались «ваша мудрость». Это раздражало Тириона не меньше, чем намеки на обширнейшие тайные знания, которыми алхимики будто бы обладали. Когда-то их гильдия и вправду была могущественной, но за последние века мейстеры из Цитадели вытеснили алхимиков почти повсеместно. От прежнего ордена осталась малая горстка, да и те уже даже не делают вид, что способны преобразовывать один металл в другой… но дикий огонь они умеют делать.

– Мне говорили, будто вода его не гасит.

– Это так. Воспламенившись, субстанция будет гореть, пока не иссякнет. Более того – она пропитывает ткань, дерево, кожу и даже сталь, отчего они тоже загораются.

Тирион вспомнил красного жреца Тороса из Мира и его пылающий меч. Даже самое тонкое покрытие из дикого огня способно гореть целый час. Торосу после каждой схватки требовался новый меч, но Роберт любил жреца и охотно снабжал его оружием.

– А почему же она глину не пропитывает?