Битва над бездной

– Леночка, вы просто умница, думаю, этот факт следует отметить кофе, благо здесь и сливки имеются, – предложил Эди, показывая рукой на бар.

– Прекрасно, сейчас сварю, – предложила она, но, оглядевшись, растерянно воскликнула: – А где плита и турка?

– Вон там в посудном шкафу вижу турку и чашки с блюдцами, – успокоил ее Эди.

– А-а, такая у нас тоже есть, папа откуда-то привез, но я ею не пользуюсь.

– Ничего, Леночка, как говорят в народе, на безрыбье и рак – рыба, – пошутил Эди. – Так что творите кофе, а я тем временем позвоню одному товарищу.

– Поняла, сейчас приготовлю, – деловито промолвила она, раскрывая створки шкафа.

Пока Елена занималась кофе, Эди набрал номер Артема и, услышав в трубке знакомый голос, произнес:

– Привет, дружище.

– Рад тебя слышать, товарищ каратист! – воскликнул Артем.

– Молодец, узнал-таки, – обрадовался Эди.

– Из тысячи голосов я отличил бы твой баритон, – не менее весело отпарировал Артем, а затем без паузы продолжил: – Но почему не дал знать, я бы встретил и домой пригласил?

– Не хотел напрягать, у тебя и без меня тесно.

– Ничего, раскладушку на лоджии поставил бы, у меня там все цивильно сделано.

– Не серчай, как-нибудь в другой раз.

– Хорошо, не буду, только скажи, где остановился?

– Таксист не только довез, но и помог устроиться в «Метрополе», – пояснил Эди.

– Везет тебе на хороших людей, – многозначительно сказал Артем.

– Это – правда, теперь остается, чтобы повезло с архивами.

– Не волнуйся, найдем дорожку и туда, я сегодня переговорю кое с кем и позвоню тебе вечерком, – обещал Артем, давая тем самым знать, что он сейчас доложит Маликову о размещении Эди в гостинице и его готовности начать работу.

– Вот спасибо, буду в долгу, – заключил Эди и, назвав номер телефона, положил трубку.

– Эди, если бы я не знала, кто вы, никогда б не догадалась, что разговаривали со своим коллегой, – восхитилась Елена.

– У историков всегда так – обо всем и ни о чем, – сдержанно рассмеялся Эди, а затем, понизив голос, добавил: – Леночка, никогда не будьте уверены в том, что вас не слышат третьи уши. И потому примите за правило, как минимум не говорить о наших делах в непроверенном помещении, транспорте и по телефону, ну, в общем, вы знаете, о чем речь веду.

– Мне и наставница об этом говорила, но я забыла, исправлюсь, дорогой папин друг, – промолвила Елена, доставая из бара сливки.

– Бывает, но со временем меньше забываешь, – отшутился Эди.

– Вот и кофе готов, – сообщила она, – конечно, не домашний, но в целом пойдет.

По всему было видно, что она несколько расстроена его замечанием. И это неожиданное «дорогой папин друг» было тому подтверждением. «Все-таки нужно будет серьезно поговорить с ней, чтобы научилась сдерживать эмоции, особенно связанные с нашими отношениями, чтобы не стали помехой в работе, – подумал Эди. – Но в данный момент лучше сделать вид, что просто не заметил или не посчитал нужным реагировать», – заключил он и весело произнес:

– Не скромничайте, у вас он всегда отменный получается, к тому же я слышу запах аравийского кофе, – заявил Эди, чтобы как-то успокоить приунывшую Елену.

– Почему именно аравийского, а не азиатского или американского? – удивилась она, ставя на столик чашки с кофе.

– А потому, что история кофе берет свое начало от первых цивилизаций Ближнего Востока, – улыбнулся Эди, присаживаясь в кресло у столика.

– Я думала, из Азии, – заметила Елена, присаживаясь напротив него.

– Леночка, я еще в студенческие годы читал какую-то книжку об экзотических напитках, в которой писалось и о кофе…

– И там указывалось, что родина кофе Аравия? – перебила она его.

– Более того, в ней было написано, что первооткрывателем уникальных свойств кофейного дерева явился эфиопский пастух по имени Каддим или Калдим.

– А когда это было? – вновь якобы не удержалась Елена.

– Я отчетливо помню, что речь шла о конце первого тысячелетия нашей эры, – спокойно заметил Эди, внутренне улыбнувшись тому, что она подобным образом мстит ему за его нравоучение относительно конспирации.

– Выходит, другие страны узнали о кофе значительно позже.

– Да, так оно и есть, – сказал Эди, – а из Эфиопии он сначала распространился в Египте и Йемене, а затем и по всему Ближнему и Среднему Востоку. И лишь к девятнадцатому веку – в Италии, Индонезии и Америке.

В этот момент ему хотелось сказать, что не годится обижаться на контрразведчика, старающегося лучше подготовить ее к предстоящей схватке с матерым шпионом. Но не стал об этом говорить, так как был уверен, что Елена поймет и примет к исполнению все необходимые для этого правила конспирации.

– А когда в России появился? – спросила она, изобразив на лице заинтересованность.

– При Петре в восемнадцатом веке, – ответил Эди.

– Ну да, он же у голландцев взял привычку пить кофе, а потом пытался русских бояр приучить к этому напитку, – проявила свои познания Елена.

– Верно, именно в его годы в России заложили моду так называемого кофепития, но широкое распространение оно получило лишь после войны 1812 года.