Битва под Эль-Аламейном. Поражение танковой армии Роммеля в Северной Африке

Кенчингтон выступил, имея 83 «шермана» и 48 «крусейдеров», но его бригада задержалась на исходных рубежах из-за неразберихи в саперных командах, расчищавших проходы в минном поле. Работы по разминированию начались только без пяти минут одиннадцать, то есть через час после того, как проходы должны были быть закончены по плану. Минное поле оказалось намного глубже, чем ожидалось; еще одна задержка произошла из-за ложного сообщения об атаке противника, которое заставило отвести бригаду, которая в результате оторвалась от своего пехотного сопровождения. В конце концов было решено сосредоточить все имеющиеся ресурсы на расчистке единственного прохода в минном поле, который был готов без четверти четыре. Потом не могли найти рацию, чтобы сообщить об этом командованию. У саперов Кастенса не было времени на разведку минного поля, в котором им предстояло проделать три или четыре прохода шириной 16 ярдов каждый. Они приступили к работе в восемь часов, и к половине одиннадцатого центральный и южный проходы были готовы. Южный проход совпал с коридором, проделанным противником в своем минном поле. Выход из него прикрывал плотный огонь, и дальнейшие попытки расчистить проход были оставлены. На правом фланге находился стаффордширский йоменский полк, в центре шервудский полк, а на левом фланге 3-й Королевский танковый полк. Так как местность вокруг проходов была густо усеяна минами, весь транспорт сгрудился в проходах, машины стояли, уткнувшись друг в друга, иногда даже в два ряда. В десять часов в воздухе появились один или два самолета и сбросили бомбы на головы шервудского полка, ожидавшего очереди войти в центральный проход. Вторая воздушная атака поразила его транспорт и некоторые машины 1-го восточнокентского Королевского полка (Баффс). Вскоре около 25 грузовиков с бензином и боеприпасами были объяты пламенем. Пожар продолжался всю ночь, и батареи противника использовали его как ориентир, всю ночь обстреливая район сосредоточения британских войск. Четыре офицера были ранены, а шервудский полк оказался на некоторое время дезорганизованным. Кастенс приказал полку рассредоточиться, чтобы избежать дальнейших потерь. В то время, когда войска покинули южный проход, 3-й Королевский танковый полк начал выдвигаться в центре, но тоже получил приказ рассредоточиться.

Пока происходили все эти события, стаффордширский йоменский полк миновал северный проход и начал медленно продвигаться вперед, уничтожая по пути огневые точки и противотанковые орудия противника. Однако растерянность, вызванная бомбежками, горящими грузовиками, непрерывный обстрел центрального прохода заставили Кастенса рекомендовать Гейтхаузу прекратить наступление его бригады.

Гейтхауз передал это пожелание Ламсдену, выразив согласие с ним. В половине третьего Ламсден доложил де Гингану, что склонен согласиться с предложением Гейтхауза. Де Гинган решил доложить Монтгомери, что сложилась критическая ситуация. Де Гинган пригласил Ламсдена и Лиса для встречи с Монтгомери в половине четвертого, а потом разбудил своего начальника и доложил ему, что происходит. В это время Кастенс, не получая новых приказов, решил соединить силы двух полков и двинуть их вперед по северному проходу, поставив в авангарде 3-й Королевский танковый полк. Тогда же началось совещание в штабном грузовике Монтгомери. Оба корпусных командира доложили свое видение обстановки, причем Ламсден был очень обеспокоен трудностями преодоления хребта. Было уже известно, что стаффордширский йоменский полк прошел минное поле, но на севере Кенчингтон увяз в проходах, испытывая трудности с разминированием, а танки Карри были встречены сильным артиллерийским огнем, хотя и продолжали очень медленно продвигаться на юг. Гейтхауз настаивал на том, что операцию надо прекратить и отвести за хребет танки, которые его уже перевалили. Монтгомери совершенно спокойно дал понять, что о прекращении операции не может быть и речи: исходный план должен быть выполнен любой ценой согласно приказу, который Гейтхауз уже получил по телефону. Когда совещание закончилось, Монтгомери предложил Ламсдену задержаться и предупредил его, что если он сам и его дивизионные командиры не решаются прорваться, то он, Монтгомери, найдет таких, кто сможет сделать это.

Вскоре после пяти часов Кенчингтон, не зная о совещании в высших эшелонах командования, смог, наконец, двинуть вперед свои танки через лежавшее перед ним минное поле. Первым пошел 47-й Королевский танковый полк, за ним 41-й полк, который сразу после восхода солнца, в четверть седьмого, вышел своим правым флангом на заданный рубеж. 45-й полк остался в резерве под прикрытием холмов гряды Митейрия.