Битва под Острой Брамой

В антироссийских злоумышлениях уличены и другие шляхтичи, коих список паном Лопатом составлен. Теперь, благодаря близости господина Княжнина к посланнику, тот узнает важные обстоятельства без проволочек и быстро сделает распоряжения. Тут и список, свернутый в трубочку, в руках у пана Лопата появился. Понизив голос, член Постоянной рады добавил, что неплохо было бы еще раньше, прямо сегодня, господину Княжнину того новогрудского подстолия взять под стражу.

Княжнин, еще находившийся под впечатлением от прекрасной музыки и приятной беседы, с нескрываемым презрением посмотрел на лопатообразное лицо пана Лопата, «правительственного мужа», пресмыкавшегося перед обычным обер-офицером иностранной державы. Он даже не стал говорить ему, что генерала Игельстрома в ближайшее время не увидит.

– Знаете ли, пан Лопат, вы ошиблись, я не получаю и не передаю доносы. Я гвардейский, а не полицейский офицер. Я вообще не люблю доносителей. Потрудитесь сами. Ничем не могу быть вам полезен.

Этого оказалось достаточно, чтобы пан Лопат, покраснев, спрятал свой свиток и больше не приставал к Княжнину, вообще демонстративно избегая смотреть в его сторону. Однако история на этом не закончилась.

После обеда Княжнин задержался на некоторое время, чтобы условиться с Саковичами о деталях завтрашнего отъезда в Вильно. Михал Лопат с обиженным видом покинул дом Огинского раньше.

Уже начинало темнеть, и ручейки талой воды почти остановились, когда Княжнин вышел на улицу. Маленький уютный городок. Новагародак, так называют его Саковичи, делая в слове два ударения. Даже не верится, что прежде здесь была столица княжества. Городок маленький, зато корчмы чуть ли не на каждом шагу, не так-то просто не перепутать и найти именно ту, в которой Княжнин со своими слугами остановился. Впрочем, ориентир хорошо виден даже в сумерках. С любого места в городке. Это напоминавшие о его величественном и смутном прошлом полуразрушенные, но еще осанистые замковые башни на холме.

Повернувшись к башням спиной, Княжнин под звуки виолончели, все еще звучавшие в его памяти, зашагал к рыночной площади. Там до сих пор кипела жизнь, причем не в крытых торговых рядах, а больше в ратуше и в прилегавших к площади корчмах.

«Все же это неплохо придумано – устраивать такие вот контракты, – подумал Княжнин. – Что-то вроде ярмарки, только главный товар не гогочущие гуси и тяжелые мешки, а легкая бумага, на которой ставятся подписи. И публика, конечно, другая. И большое стечение владельцев и покупателей в одном месте, наверное, ведет к тому, чтобы на всякого рода сделки установилась справедливая цена». Впрочем, гогот, еще пораскатистей гусиного, доносился и от ближайшей корчмы. Конечно, некоторые шляхтичи приезжали сюда не столько для устройства своих хозяйственных дел, сколько ради того, чтобы несколько дней вольно пожить без жены в компании таких же гуляк да веселых девок, от которых здесь просто отбоя не было.

Княжнин решительно прошел мимо корчмы. Пост. Он даже вина не пил на обеде у Огинского. Приключений, тем не менее, избежать не удалось. Когда он проходил мимо ратуши, оттуда на улицу с криками выбежали несколько человек.

– Помогите, убивают! – вопил не кто иной, как новый знакомый Княжнина Михал Лопат, пытаясь увернуться от длинной палки, которой размахивал статный шляхтич лет тридцати в расшитой шнурами светлой куртке военного покроя. Палкой он владел неплохо, ловкими ударами отрезая Лопату путь к бегству.

– Я научу тебя, как сочинять лживые доносы! Продажный трус, не достойный звания шляхтича! – приговаривал при этом человек в военной куртке. Один его удар пришелся по спине, другой по плечу, их смягчал плотный кунтуш, но палка явно метила Лопату в непокрытую голову.

– Остановись, пан Моравский![11] – вступился за Лопата еще какой-то солидный пан и тут же сам получил увесистой жердью по спине.

– Бей Тарговицу! – кинул клич ловкач, сделавший это.

Что ж, если клич подхватят еще человек восемь, вышедших на улицу из ратуши и пока только любопытствующих, дело не кончится малой кровью. Княжнин за пару секунд хладнокровно оценил ситуацию. Ничего особенного: драка, впрочем, больше похожая на избиение. У пана Лопата оружия не было, у заступившегося за него пана на боку висели пустые ножны – наверное, уже получил палкой по руке. Все остальные, как водится, были при саблях, и у кого-то уже рука ложилась на эфес, кто-то наверняка приехал на контракты с пистолетом. Где-то в городке есть русский отряд; еще отправляясь к Огинскому, Княжнин видел на рынке двух пехотных унтер-офицеров. Но это уж будет иметь значение только при самом худшем развитии событий, в которые придется вмешаться, – Княжнин был здесь единственным человеком в мундире.