Битва при Коррине

Абулурд понимал, что усилием своей могучей воли Вориан заставит солдат Армии Человечества сосредоточиться на исполнении долга, а не на сомнениях, и приказ будет выполнен действительно любой ценой. Когда армия перейдет Рубикон, пути назад уже не будет. Сила движения понесет флот вперед к ужасному финалу. Солдаты не станут думать о том, что они делают, до того момента, когда уже станет поздно. Таково было намерение Вориана.

Но Абулурду, сидящему под арестом, не оставалось ничего другого, как думать о последствиях. Черт побери, ведь эти жертвы действительно будут напрасными. Напрасными! Вориан назвал эту миссию неотложной и наметил для ее осуществления искусственно придуманный срок, а потом отказался его перенести на том только основании, что ему просто не захотелось этого делать.

Файкан уклонился от ответственности и отошел от поля боя на почтительное расстояние, надеясь сохранить чистые руки и не запачкать совесть. Вориан примет на себя всю ответственность за это массовое убийство. Но Абулурд Харконнен этого не сделает.

Он взглянул на свои знаки отличия. Как был он горд, когда Вориан Атрейдес лично прикрепил их к его мундиру. Теперь на его погонах звезды баши. Молодой офицер возлагал все свои надежды, связывал все свое будущее и отдал всю свою преданность Вориану Атрейдесу – благородству и чести наставника и покровителя.

Теперь их отношения бесповоротно разрушены – и из-за чего? Всем этим ни в чем не повинным людям совершенно не обязательно умирать. Раньше, во время джихада, Вориан Атрейдес славился своим умением выходить из положения с помощью военных хитростей и тонких уловок, например обманув мыслящих машин ложным флотом у Поритрина или нарушив программирование Омниуса с помощью компьютерного вируса, который распространил по Синхронизированным Мирам не ведающий об этом Севрат. Однако теперь сам Верховный баши назвал себя ястребом. Охваченный нетерпением и жаждой мести он повел войска в битву, которая одна станет более жестокой, чем все предыдущие.

Испытывая почти физическую боль, Абулурд снял с мундира награды, сорвал с погон знаки различия и положил все эти ставшие ненужными железки на письменный стол. Потом он посмотрел на себя в зеркало и увидел человека без чинов и званий. Просто человека, человека с совестью. Теперь ему было стыдно, что и он – часть этой военной машины.

Но, быть может, ему удастся спасти ситуацию, пока не стало слишком поздно, пока не произошла непоправимая трагедия, может быть, ему удастся заставить Вориана сделать паузу, которая даст ему успокоиться и заставит подумать. Он прекрасно понимал: несмотря ни на что Верховный баши Вориан Атрейдес – великий человек и воин. Но Абулурд должен остановить это упрямство любой ценой.

Абулурд покинул каюту, уже этим одним нарушив приказ. Но это было только начало.

Он шел по коридорам, преисполнившись упрямой решимости сделать то, что считал нужным, и пусть его решимость не уступит упрямству Вориана. Двадцать лет назад он не участвовал в Великой Чистке, которая погубила миллиарды порабощенных людей. Тогда Абулурд остался на Салузе Секундус осуществлять эвакуацию и готовить к обороне столицу Лиги. Абулурд рассматривал это назначение как милость, так как Вориан оставил его в тылу для того, чтобы оградить сентиментального молодого офицера от зрелища кровопролития, от ужаса и от чувства неизгладимой вины.

Теперь Абулурд должен вернуть Вориану прежний долг. Надо предпринять верное действие, чтобы уберечь Верховного баши от страшного решения. Ради этого Абулурд был готов пожертвовать своей военной карьерой. Он думал, что, в конце концов, Вориан оценит разумность того, что сейчас собирался сделать Абулурд.

Он свернул на палубу, где находился пункт управления вооружением флагмана. Из этого центрального командного пункта Абулурд мог управлять огнем всего флота. Огонь всех артиллерийских установок и ракет можно было координировать отсюда, хотя каждый корабль, конечно, мог, при необходимости, стрелять и независимо от командного пункта, разумеется, если получал на то разрешение с борта «Победы Серены».

Во время подготовки миссии великого флота возмездия к Коррину Райна Батлер и ее фанатичные последователи, ненавидевшие всякую технику, не раз выражали свои подозрения по поводу слишком большого скопления автоматических систем на кораблях флота. Армия Человечества полагалась на механизмы, а это было недопустимо с точки зрения культистов Райны. Вице-король Батлер сделал еще одну уступку своей могущественной племяннице, клятвенно пообещав ей, что все автоматические системы будут демонтированы тотчас после завершения победоносного похода и полного уничтожения последней инкарнации Омниуса. Но до этого в систему управления автоматами будет включен и человек, который примет решения о включении механизмов, – именно человек, а не машина. Системы не были полностью автоматизированными. То есть на флагмане должен был находиться человек, который в конечном счете один и управлял бы огнем флота.