Битва при Коррине

– Остановитесь! – закричал Мохандас, видя, как обезумевшие мужчины и женщины разбивают диагностический сканер высокого разрешения. – Нам нужны эти машины, чтобы лечить людей, жертв страшной чумы! Больные не могут обойтись без них!

Но толпа принялась крушить все вокруг с удвоенной яростью. Сложнейшую аппаратуру разбивали о стены и выбрасывали в окна. Хотя гнев сброда был направлен против машин, он мог легко перекинуться и на медицинский персонал.

Схватив Мохандаса за руку, Ракелла бросилась на крышу, где стоял эвакуационный вертолет. В нижних этажах госпиталя уже занялся пожар. Некоторые больные выползали из палат, стараясь спастись, но остальные остались на своих местах, как в ловушке. Врачи уже бежали из госпиталя.

– Госпиталь обречен, – простонал Мохандас, – со всеми больными!

– Мы пытались остановить их, – хрипло ответила Ракелла. – Неужели они не понимают, что мы спасаем людей? Куда нам теперь идти?

Мохандас поднял в воздух вертолет. От здания уже струились к небу клубы густого черного дыма.

– Здесь, в городе, мы проиграли, но я не собираюсь сдаваться, а ты?

Она натянуто улыбнулась в ответ и взяла его за руку.

– Нет, я не сдамся, особенно если мы будем вместе. Здесь, на планете, множество людей, которым нужны наши умения и опыт. Мне очень жаль, что приходится оставлять Ниуббе на произвол судьбы.

Техника по природе своей очень соблазнительна. Мы безоговорочно принимаем тот факт, что ее прогресс всегда означает какое-то улучшение, полезное для людей. Но здесь мы опасно заблуждаемся.

Райна Батлер. Истинные видения

Абулурд был разочарован, получив приказ, исходивший непосредственно от примеро Квентина Батлера. В приказе не было никаких личных приписок, только скупой комментарий: «Вам надлежит отбыть на Пармантье, где умер Риков. Поскольку Пармантье стал первой планетой, пораженной Бичом Омниуса, ученые Лиги хотят получить все возможные данные о заболевании. Если вы сможете получить сведения о естественном течении болезни, то это поможет вселить надежду в остальных. С вами полетит – по каким-то своим причинам – Верховный главнокомандующий Вориан Атрейдес. Готовьте свой штурмовик и вылетайте немедленно».

Не прошло и нескольких секунд после получения приказа, когда вахтенный офицер доложил о приближении челнока с Верховным главнокомандующим на борту. Абулурд был вне себя от радости – по крайней мере Вориан будет с ним, а значит, на его стороне.

Когда военачальник ступил на борт, Абулурд со всех ног бросился приветствовать его.

– Я полечу с тобой как обыкновенный пассажир, – сказал Вориан. – Командуешь здесь ты, поэтому представь себе, что меня здесь нет.

– О, я не могу сделать это, сэр. Вы слишком намного превосходите меня званием.

– На время полета можешь считать меня гражданским лицом. Это твоя миссия, твое задание – я же лечу по своим личным делам. Мне хочется навестить внучку, посмотреть, как она храбро сражается с болезнью. Вы сами очень хорошо разбираетесь в вопросах… личных обязательств, не так ли, терсеро Харконнен?

Абулурд решил, что ослышался.

– Терсеро?

Вориан не смог сдержать улыбку.

– Я забыл об этом сказать? Я ведь имею право своей властью давать звания. – Он порылся в кармане и извлек оттуда знаки различия. – Мы уже потеряли в этой борьбе с проклятой эпидемией массу офицеров. Да и не можешь же ты вечно сидеть в кварто.

– Благодарю вас, сэр.

– Все, а теперь перестань таращить на меня глаза и вели взлетать. Долог путь до Пармантье.

Позже Абулурд сидел в своей каюте за выпивкой и спокойной беседой с Ворианом Атрейдесом. Они не встречались с тех пор, как молодой человек объявил о своем намерении реабилитировать честное имя Ксавьера Харконнена и восстановить истину о его деяниях.

– Абулурд, ты должен понимать, что, вероятно, поставил крест на своей военной карьере. Да, все офицеры знают, что ты – сын примеро Квентина Батлера, но то, что ты решил изменить свое имя в честь человека, которого все они считают злодеем и предателем, – это не просто дерзость, но и безрассудство.

– Или лучшее понимание ситуации, – возразил Абулурд. Как он надеялся на поддержку Вориана!

– Возможно, это известно тебе, но не им. Все прочие вполне довольны тем, что они, как им кажется, знают наверняка.

– Правда о моем деде означает для меня нечто большее, чем продвижение по службе. Разве вы сами не хотите очистить его имя от грязи? Ведь вы были друзьями.

– Конечно, хочу… но что это может изменить спустя полвека? Боюсь, что мы никогда не сможем победить в этой неравной борьбе.

– Когда возможность неудачи останавливала честного человека от следования истине? Разве сами вы не учили меня этому, Верховный главнокомандующий? Я намерен следовать вашим наставлениям.

Когда до Вориана дошло, что Абулурд говорит вполне серьезно, на его серых глазах выступили слезы.