Битва русских титанов

-Мечи Александра Македонского! Они здесь в самой высокой башне.

Рыбаченко таким тоном, будто он и самом деле, сын Бога или наследник престола воскликнул:

-Графиня де Ведьмакова, я восстанавливаю твой титул, бегите быстрее!

Босоногая летчица-графиня и слегка поцарапанный в битве ефрейтор-подросток, резво понеслись по булыжной мостовой. Танк "Королевский тигр" ринулся за ними, заставив максимально прибавить темп. С ловкостью обезьян повстанцы вскочили на лестницу и забрались на крышу. Бешеное механическое животное прыгнуло за ними, но промахнулось, с грохотом врезавшись в стену. Когда гусеницами зверь "Тигр" подпрыгнул во второй раз, парень-солдат и девушка-летчица уже были вне досягаемости. Да именно так и следовало искать Буриданова. Уже на второй кровле, а в этом городе крыши, как правило, соединялись мостами, удалось найти громадного юношу-раба в чине майора.

Григорий дословно передал слова сына космического бога, видимо незнакомые слова произвели впечатление. Иван Буданов в ответ кивнул косматой головой, его лицо покрытое небольшой щетиной казалось страшным и побуждало рабов к повиновению. Их приказы спешно стали передавать по другим крышам и строениям. А майор Буриданов дал приказ стрелять из луков по озверевшему животному. Тем временем, не теряя темпа, девушка и мальчик неслись в башне "Гнездо дракона" единственной точке в городе господствующей над более чем двухсотметровым дворцом архигерцога. Вблизи башни, кованные фиолетовым железом крыши, сильно раскалились на трех безжалостно чадящих светилах. Казалось, что ты босиком танцуешь на раскаленной сковородке, где приходиться отчаянно подпрыгивать, терпя страшную боль. Добежав до винтовой лестницы, летчица Анастасия Ведьмакова и Григорий ефрейтор не снижая темпа, полезли вверх. Гнетущая усталость наваливалась и на них, хотя тяжелое рабство и закаляет тело. На высоте двести пятьдесят метров летчица-девушка укололась об стальной шип и остановилась, слегка отставший спутник настиг ее. Григорий схватил ладонями огрубевшую, но все же изящную и ровную ножку, и ласково провел пальцами по мозолистым почерневшим ступням и изгибу кругленькой девичьей пяточки.

-Бедная босоногая крылатая графиня, как измучились твои несчастные лапки, поджарившись в раскаленном металле. - Мальчишка пощекотал твердую как кожуру ореха подошву девчонки и издевательски добавил. - И наверное унизительно скакать босиком, словно нищей рабыне особе императорского рода.

С трудом, сдержав себя, от резкого толчка мальчишка-ефрейтор мог и слететь со скользких перекладин, девушка-летчица мягко произнесла.

-Не дури Гришка небольшая шишка, мы оба свалимся от твоих глупых шуток.

Юноша-ефрейтор томным тоном произнес:

-Я всего лишь хочу оказать медицинскую помощь.

Мозолистые руки подростка прошлись по набухшим венам загорелой до шоколадной девичьей голени, нежно погладили сбитые, но ровненькие пальчики с обломанными об булыжники каменоломен ноготочками. До чего же хороши у нее ножки и без маникюра. Чуть увлажненная кожа издает аппетитный аромат, здорового девичьего тела. Правнучка великого императора Александра Македонского мягко, но решительно освободила бронзовую нагую ногу, и даже умудрилась щелкнуть пальцем шаловливого раба по носу.

Дальнейший путь был изнурительно тяжел, но прошел без эксцессов. Решетчатое окно было призывно открытым, в конец, вымотавшись - Ведьмакова крутой ас и юный напарник, не глядя, ввалились в манящую прохладу. Грубые руки тут же схватили девушку-летчицу, а острое копье, кольнув в грудь, пригвоздило пацана к мраморной плите.

-Доползли голубки! - Послышался сиплый голос. - Вот она какая, дюже смачная телка быки заскучали.

Двое стражников навались на графиню, летчицу-мятежницу разорвав ленту, прикрывавшую грудь. Ярко алые соски заблестели соблазнительной клубникой на крупных светло-шоколадных шариках. Потеряв разум от похоти, мужики взревели, стремясь овладеть соблазнительной плотью. Это их и погубило, выхватив из-за пояса кинжал, летчица-графиня одним ударом отсекла стражнику возбужденное мужское совершенство, а другим, извернувшись, полоснула по горлу. Подыхая, маньяки отлетели, визжа заколотыми свиньями. Стороживший ефрейтора Григория охранник развернул, было копье, как хлопец-комсомолец, в ярости развернувшись, дал по ногам, подсекая связки.

Стражник упал, а удар кинжала по затылку, быстро отправил его душу к предкам.

Еще двое воинов выскочило, с шумом высадив дверь, неуловимый бросок кинжала, и из глаза торчит резная рукоять.

-Тот мой дай, я его сам!