Битва ставок. Великое противостояние. 1941-1945

Наступление 2-й танковой группы набирало темпы, а в «Вольфшанце» 1 октября Гитлер обсуждал с Главкомом ОКХ операции на правом фланге группы армий «Север». Он заявил, что, организовав оборону по берегу Ладожского озера, вполне возможен прорыв у Волхова, в тыл Тихвинской группировки русских. На вопрос: «Какими силами это лучше всего сделать и о каких подвижных соединениях идет речь?», фельдмаршал никакого ответа не получил.

Накануне выступления 4-й и 9-й армий в войсках было зачитано очередное напутствие фюрера. Гитлер вдохновлял солдат: «Создана, наконец, предпосылка к последнему удару, который еще до наступления зимы приведет к уничтожению врага. Все приготовления, насколько это возможно для человеческих усилий, окончены. На этот раз шаг за шагом шли приготовления, чтобы привести противника в такое положение, в котором мы можем теперь нанести ему смертельный удар. Сегодня начинается последнее большое, решающее сражение этого года…»

В 5.30 утра 2 октября артиллерийская канонада разорвала тишину в центре Восточного фронта. К Вязьме ринулись 3-я и 4-я танковые группы Гота и Гёпнера. Их продвижение по земле столбил удрами с воздуха 2-й воздушный флот Кессельринга. Теперь уже три мощных танковых стрелы в направлении Москвы быстро сближались между собой. Успехи, особенно 2-й танковой группы Гудериана, бы ли налицо.

В полдень 3 октября 24-й танковый корпус генерала фон Гейра захватил Орел. Когда на другой день войска генерала Гудериана достигли Мценска, 3-я танковая группа Гота нацелилась на Вязьму со стороны Сычевки, а 4- я - Гёпнера, захватив Киров и Спас-Деменск, прорвалась к Вязьме с юга. Гитлер счел этот триумф достаточным, чтобы оповестить весь мир о близкой большой победе немецкого оружия.

Утром 4 октября «юнкерс» фюрера приземлился в Берлине. По случаю «кампании зимней помощи» в «Спортпаласе» состоялся митинг, на котором впервые, сначала войны, произнес речь Гитлер. Элита Третьего рейха с напряженным нетерпением ждала появления «великого полководца».

Вдруг по залу пронесся визгливый возглас:

«Фюрер!» Все присутствующие вскочили со своих мест, послышалось щелканье каблуков военных, ударили победные фанфары. От первых рядов, словно шум прибоя, к амфитеатру понесся все нарастающий рев: «Хайль! Хайль! Хайль!» Вскинутые вперед и вверх правые руки - знак фашистского приветствия - со всех сторон тянулись к Гитлеру.

Подойдя к трибуне, Гитлер вскинул в верх правую руку:

- В эти часы на Восточном фронте происходят грандиозные события. Уже сорок восемь часов ведется новая операция гигантских масштабов. Она приведет к окончательному уничтожению врага на Востоке! Я говорю об этом только сегодня, потому что могу совершенно определенно сказать: этот противник разгромлен и больше никогда не поднимется!

Многотысячная аудитория принялась скандировать: «Победа! Вождь, приказывай! Мы следуем за то бой!» Исступленная бравада продолжалась в течение нескольких минут.

Гитлер молчал. Его колючие глазки понеслись по залу к антресолям, поверх ликующей темно-серой массы. Нет, сомнений не было - зал единогласно присягал на верность «великому полководцу». Присутствующие внимали и верили его словам: «Враг разбит! Исход похода на Восток решен!»

Молчание фюрера затягивалось. Казалось, он захлебнулся яростью, выкрикивая последнюю фразу. Но шум в зале уже стихал. Отбросив клок редких волос, Гитлер перешел к следующему разделу своей речи. Без крика он принялся уверять аудиторию, что в жизни он лично ни на что не претендует и руководствуется только интересами народа. И на этот раз сам бог помог ему разгадать коварные замыслы большевиков. Он не нападал на Россию, а лишь предупредил нападение ее на Германию. Поступив так, он вынужден теперь вести оборонительную войну и защищать Европу от кровожадных красных.

Но вдруг глаза рейхсканцлера округлились, застыли в неподвижности. Гитлер как раз дошел до той сакраментальной фразы, которая по своему значению опровергала все сказанное им до нее. Он хотел ее исключить, но Борман настоял на своем, и она осталась в тексте. «Великий полководец» собрался с духом и бесстрастным голосом произнес:

- Мы ошиблись в коренном вопросе о том, какую силу представляет наш нынешний противник…

Это было единственное место в речи, которое преследовало только одну цель: как-то объяснить причины затянувшегося «Восточного похода». Элита с пониманием отнеслась к скорбным словам фюрера - аплодисментов не последовало. Они шквалом пронеслись по «Спортпаласу» тогда, когда «первый солдат рейха» снова, казалось, потерял самообладание и начал буйствовать на трибуне.

Гитлер вскинул вверх правую руку и принялся перечислять грандиозные потери большевиков - два с половиной миллиона убитых, двадцать две тысячи орудий, восемнадцать тысяч танков, четырнадцать тысяч самолетов…

Переведя дух после столь «произвольной» статистики, Гитлер опустил голову, улыбнулся, выпил глоток яблочного напитка и завершил свою триумфальную речь словами: