Битва трех императоров. Наполеон, Россия и Европа. 1799 – 1805 гг.

Почти точно так же запомнил армию, уходившую на войну из Булонского лагеря, капитан Жерве, тогда унтер-офицер 13-го легкого: «Мы отправились на Рейн. Наша армия была великолепна. У самых молодых солдат за плечами было два-три года службы, они были великолепно обучены, дисциплинированны. Молодые и старые – они жаждали сразиться с врагом и шли с доверием, подчиняясь приказам их высшего начальника. Все были уверены в победе»[341].

В общем, в руках Наполеона оказалось поистине могучее оружие. Генерал Фуа, один из самых талантливых военачальников наполеоновских войск и человек, разносторонне образованный, так описал Великую армию 1805 г.: «…никогда во Франции не было столь мощной армии. Хотя храбрецы, восемьсот тысяч которых в первые годы войны за свободу поднялись по призыву “Отечество в опасности!”, были наделены большими добродетелями, но воины 1805 года имели больше опыта и подготовки. Каждый в своем звании знал свое дело лучше, чем в 1794 году. Императорская армия была лучше организована, лучше снабжена деньгами, обмундированием, оружием и боеприпасами, чем армия республики…»[342]

Эта мощная армия, выполняя предначертание императора, семью потоками двигалась на Рейн и на Майн. Движение огромной массы войск было организовано образцово. В каждом корпусе были приняты свои правила для совершения марша. Так, в корпусе Даву пехота шла по сторонам дороги, оставляя посередине проезд для артиллерии и обозов. Каждый час войска делали остановку на пять минут, во время этих остановок обоз продолжал двигаться. В корпусе Нея войска шли в колоннах по отделениям[343](par section), оставляя по краям дороги только небольшое пространство для проезда отдельных всадников. В среднем одна дивизия занимала примерно 4–5 км в глубину. Расстояние между дивизиями должно было быть примерно 1 км.

Генерал Матье Дюма, заместитель начальника генерального штаба, предписывал: «Господа бригадные генералы должны следить за тем, чтобы барабанщики каждого батальона были разделены на три части. Одни должны идти в голове батальона, другие в центре, а третьи в хвосте. Эти группы барабанщиков должны по очереди бить походный марш – сначала начинают играть те, кто стоят в голове, потом те, кто в центре, потом в хвосте. Во время всех остановок должна играть полковая музыка»[344]. Маршал Ней считал, очевидно, что музыка еще более нужна на походе, чем думали в генеральном штабе. Поэтому в наставлениях своему корпусу он предписывал: «Барабанщики и флейтисты будут находиться во время марша в голове своих батальонов, часть из них под руководством тамбурмажора или капрала-барабанщика будет исполнять днем различные марши, но только в том случае, если войска не находятся поблизости от противника, музыканты будут идти во главе полков и время от времени исполнять воинственные мелодии. Кавалеристы будут трубить в фанфары…»[345] В любом случае полагалось перед входом в населенные пункты остановить колонну, собрать отставших, привести в порядок строй и проходить по городу «в колоннах повзводно… и в величайшем порядке».

Нигде дивизии не перекрещивались на марше, продовольствие было заготовлено повсюду в достаточном количестве. Все рапорты говорят о том, что войска соблюдали образцовую дисциплину. Вот что докладывал 3 сентября (16 фрюктидора XIII г.) командир 4-й дивизии корпуса Сульта генерал Сюше: «…4-я дивизия выступила из лагеря на рассвете и шла в величайшем порядке и быстро. Она вовремя пришла в Сент-Омер, где пехота была полностью размещена на ночлег по домам, кавалерия расположилась на постой поблизости… Фураж поставлен хорошего качества, так же как и продовольствие для личного состава дивизии. Нет ни одного отсутствующего, солдаты идут весело и бодро, офицеры хорошо выполняют свои обязанности…»[346]

Командир 3-й дивизии корпуса Даву генерал Гюден доносил начальнику генерального штаба 5 сентября 1805 г.: «…дивизия прибыла вчера в Лилль, где она сегодня сделала дневку. Войска шли в самом идеальном порядке, и ни одна жалоба не поступила на их поведение с момента выступления из лагеря в Амблетезе. Солдат преисполнен самого высокого боевого духа, и, несмотря на дождь, который идет почти каждый день, он весел и доволен… Раздачи продовольствия были выполнены пунктуально»[347].

Командир 2-й дивизии корпуса Сульта генерал Вандамм докладывал своему начальнику: «…ни одна жалоба не поступала [на дивизию. – Примеч. авт.], величайший порядок постоянно царит в колонне. Офицеры… выполняют свой долг с большим рвением, и им легко вести солдат, которые наполнены такими же чувствами и боевым духом»[348].