Битва троллей

— Я… я не… не могу больше. Свет… жжет, — задыхаясь, проговорил Саньяс, у которого пот ручьями тек по лицу, а руки дрожали.

Чертыхаясь, Тамар оглянулся, пытаясь понять, кто бросал в них камни, но ничего не обнаружил. «Если мы останемся без света, то уже ничего не сможем противопоставить этим чудовищам», — подумал он и крикнул воинам:

— По коням! Берите с собой раненых. Где Игнак?

Кевес молча указал на ужасно обезображенное тело, у которого руки и ноги казались сломанными, а головы вообще не было. Но по украшенному военному мундиру Тамар понял, что сцарк был прав: оружейник отправился в вечный мир.

— Возьми с собой Иринию, — приказал Тамар Кевесу и побежал к своему коню.

Одним прыжком он очутился в седле и пришпорил коня.

— На юг! — закричал он в надежде, что чудовища не поймут его приказа, после чего направил коня к Саньясу.

Священник культа бога Солнца, казалось, вот-вот потеряет сознание — его лицо было белым как мел, а веки все время дергались. Когда Тамар увидел, что жалкие остатки его отряда собрались, он подхватил священника и взвалил его на круп коня перед собой. Затем ударил коня ногами в бока и поскакал, прежде чем успел потухнуть свет в руках священника. В то же мгновение в деревне и окружающем ее лесу прозвучало торжествующее кровожадное рычание, отчего Тамар еще ниже наклонился вперед, отчаянно пытаясь в этой безумной скачке не только сам удержаться в седле, но и не потерять тело Саньяса.

4

Последнюю пару сотен шагов Флорес прошла пешком. Ее лошадь совсем обессилела от долгого пути, а юной влахаке не хотелось загонять ее, только чтоб немного раньше прибыть на паромную стоянку. Позади нее гремели телеги торговцев, поднимая с иссушенной земли клубы пыли, которую легкий ветерок относил на восток. От полуденного солнца все звери попрятались, да и люди потели и чертыхались под его палящими лучами. А Флорес, наоборот, очень любила тепло. Она сняла доспехи и навесила их на лошадь, оставшись лишь в штанах и простой рубашке, завязки которой свободно трепались на ветру. Так близко к Теремии она уже не ожидала никаких трудностей, хотя, несмотря на это, меч и кинжал все так же висели у нее на поясе для оружия.

Флорес сал Дабран уже много раз вот так возвращалась с разных военных заданий в Теремию, однако в последний год вид города изменился. С бойниц крепости Ремис свисали зеленые с черным вороном знамена княгини Ионны сал Сарес. Ворон был на фамильном гербе Ионны. Тяжелые знамена длиною в несколько шагов почти не шевелились, чего нельзя было сказать о вымпеле на высокой главной башне крепости. У подножия крепости, темные камни которой даже в самый солнечный день казались мрачными, ютились беленые дома с высокими крышами и порты Теремии. Раньше город казался Флорес сжавшимся в комок, сгорбившимся под кнутом Цорпада. Теперь же, наоборот, он, казалось, просто искал близости и безопасности у замка, каким бы мрачным тот ни выглядел.

«Неужели действительно все изменилось? — спросила себя Флорес. — Или же это просто поменялся мой взгляд на город? А может, это солнце, которое все может изменить своим ласковым светом».

На берегу быстрой речки Маги навари, паромщики, рядом со своими деревянными избами натянули засаленное покрывало, в тени которого они сидели и играли в итальянскую игру мора. Под громкие крики они резко жестикулировали, затем все выкрикивали свои цифры, после чего под еще больший гам объявлялись имена победителей. Затем под хор жалоб проигравших и насмешек выигравших собирались ставки. Паромщики были настолько увлечены игрой, что заметили Флорес только тогда, когда она стала напротив их шатра и в центр круга упала ее тень. На нее тут же подняли сердитые взгляды мужчины и женщины, но Флорес невозмутимо сказала:

— Нужны паромщики.

Круг тут же пришел в движение. Паромщики повскакивали, отряхивая штаны от пыли и готовясь к приему телег, которые медленно приближались. И так как работы хватало каждому навари, в этот раз между ними не возникло их обычных споров. Пока торговцы договаривались о плате за переправу в Теремию, Флорес прилегла в тени и глотнула воды, которая была слишком теплой и почти не освежала. Крики торговцев пролетали, не волнуя ее. Она просто закрыла глаза и прислушалась к успокаивающему журчанию Маги, рассказывавшей ей о дальних странах, через которые еще будут протекать ее обманчиво медленные воды. Она протекала мимо Турдуя, а затем спускалась в темноту под могучими Соркатами, где на глубине могли происходить самые разные чудеса, которые не суждено увидеть человеческому глазу, после чего вновь возвращалась под свет солнца в роскошной Дирии.

С давних времен могучая река Маги разделяла и одновременно объединяла Влахкис, так как большая часть торговых путей проходила через нее и множество ее притоков. Люди даже приносили жертвы духам реки, пока священники культа Альбус Сунас не заклеймили старые обряды как суеверие и не запретили их.