Битва у Триполи

Для критиков Рима «трескучий», как его нередко именовали, пафос Маринетти стал олицетворением итальянской колониальной политики в Северной Африке. «Эта итальянская авантюра — невероятная литературная, поэтическая, журналистская, археологическая продукция. Этой войной «заправляют» безумные футуристы и импрессионисты. В своей «Битве у Триполи» синьор Ф. Т. Маринетти уверяет, что итальянское правительство отныне «футуристическое», что артиллеристы «истинные футуристы» и авиаторы тоже «футуристы». Да наставит их Бог!» — писал военный корреспондент Фрэнсис Мак-Куллах (McCullagh Francis. Italy's War for a Desert, Being Some Experiences of a War Correspondent with the Italians in Tripoli. Chicago, 1913. C. 171). Упомянутую книгу Мак-Куллаха трудно назвать беспристрастной (автор зачастую отказывает итальянским солдатам и офицерам в малейших признаках мужества, непомерно превозносит стойкость и храбрость их турецких и арабских противников и приводит сомнительные сведения), однако ее можно рекомендовать читателю как детальное обобщение обвинений, выдвинутых против Италии в первые недели войны.

Яростные филиппики Мак-Куллаха и его демонстративный отказ от аккредитации при штабе итальянских войск в Триполи не остались незамеченными Маринетти. В марте 1912 г., когда в Лондоне проходила первая выставка футуристической живописи, итальянские футуристы (привычные к кулачным дракам и дуэлям с идеологическими противниками) добрались и до пылкого ирландца.

«Я писал эту книгу в уединенном доме в Суррей-Даунс, и в один прекрасный день мне помешало прибытие трех джентльменов, которые приехали из Лондона на автомобиле и хотели поговорить со мной» — рассказывает Мак-Куллах (ibid., с. xxii-xxiii). Среди них был синьор Ф. Т. Маринетти, который называет себя «поэтом» — он сказал, что только что вернулся из Триполи и остановился в отеле «Савой»; синьор Боччони, «футуристический» художник, если не ошибаюсь; и третий джентльмен, не назвавший свое имя — подозреваю, лондонский корреспондент «Giornale d’ltalia». Цель автомобильной поездки этих джентльменов из самого Лондона состояла в том, чтобы вызвать меня на дуэль, и им удалось застать меня дома одного, когда в доме никого больше не было, кроме горничной. Это было второе подобное предложение с тех пор, как я вернулся из Италии. Я сказал, что в надлежащее время дам им знать о себе; услышав это, один из них пригрозил тотчас напасть на меня. Во всех итальянских газетах, похоже, был напечатан длинный, но неверный отчет о данном происшествии; я обнаружил его во флорентийском «Nuovo Giornale» в виде телефонного сообщения из Рима, где он несомненно появился в «Giornale d’ltalia». Собственно говоря, случилось лишь то, что я обещал найти противника в отеле «Савой», если когда-нибудь почувствую нужду сразиться с ним на дуэли. После этого «поэт» вскочил на ноги и разразился речью, которая продолжалась четверть часа и немало меня позабавила. Он заявил, что я никогда не бывал в траншеях Триполи и, вероятно, прятался в какой-нибудь городской кантине. Он сказал, что м-р Грант из «Daily Mirror» придумал итальянские зверства, чтобы его изгнали, поскольку он страшился холеры, а газета не соглашалась его отозвать. Все это было очень забавно, а еще забавней было наблюдать, как мой посетитель напыщенно расхаживал по комнате, словно герой мелодрамы».

В нашем издании приводится впервые переведенное на русский язык приложение к книге Мак-Куллаха, направленное против Маринетти и его «Битвы у Триполи».

С.Ш.