Битва за Берлин. Сборник воспоминаний

– Изменник и предатель Гиммлер может уничтожить членов нового правительства!

Какой страх! Мне становится смешно. Они думают только о своей шкуре.

Хорошо бы сейчас на воздух. Там ласково светит весеннее солнце. А мы сидим усталые. Немцы тихо совещаются друг с другом.

Приехал генерал Соколовский. Я докладываю ему о ходе переговоров. Выслушав меня, Соколовский начинает сам спрашивать Кребса. Воспроизвожу их диалог:

Соколовский (Кребсу). Когда вы объявите о Гитлере и Гиммлере?

Кребс. Тогда, когда мы придем к соглашению с вами о новом правительстве.

Соколовский. Командующий фронтом считает, что сначала надо объявить Гиммлера изменником, чтобы помешать его планам.

Кребс (оживляясь). Очень умный совет. Это можно сейчас же сделать. Конечно, с разрешения доктора Геббельса. Я снова прошу послать к нему моего адъютанта.

– Надо передать Геббельсу, что до капитуляции не может быть нового правительства, – говорю я.

Кребс. Сделаем паузу. Создадим правительство…

– После полной капитуляции.

Кребс. Нет.

Соколовский. У вас есть Геббельс и другие – и вы сможете объявить капитуляцию.

Кребс. Только с разрешения Деница, а он вне Берлина. Мы могли бы послать Бормана к Деницу, как только объявим паузу. У меня нет ни самолета, ни радио.

Атмосфера накаляется.

– Сложите оружие, тогда будем говорить о дальнейшем.

Кребс. Нет, это невозможно. Мы просим перемирия в Берлине.

– У вас есть коды, шифры и так далее? – спрашиваю я.

Кребс. Они у Гиммлера… – Мы с Соколовским невольно переглядываемся. – Если вы разрешите паузу, мы придем к соглашению…

– Только на основе капитуляции, после которой Дениц сможет прийти к нам, как это сделали вы.

Кребс. Надо Деница вызвать сюда, пропустите его.

Соколовский. Капитулируйте – и мы пропустим его немедленно.

Кребс. Я не полномочен это решить…

– Немедленно капитулируйте, тогда мы организуем поездку Деница сюда.

Кребс. Сначала связь с Деницем, потом капитуляция. Я не могу без Деница капитулировать. (Подумав.) Но я все же мог бы спросить об этом Геббельса, если вы отправите к нему полковника. (Показывает на своего адъютанта.)

Соколовский. Итак, мы пришли к следующему: немецкий полковник идет к доктору Геббельсу узнать, согласен ли тот на немедленную капитуляцию.

Кребс (прерывая). Будет ли перемирие или до перемирия Геббельс должен согласиться на капитуляцию?

Соколовский. Мы не разрешим запрашивать Геббельса о перемирии.

Кребс (снова упирается.) Без Деница ни я, ни Геббельс не можем допустить капитуляцию.

– Тогда вы не создадите правительство.

Кребс. Нет, надо создать правительство. Потом решить вопрос о капитуляции.

Соколовский выходит в соседнюю комнату, звонит командующему фронтом и докладывает:

– Кребс настаивает на своем, говорит, что без согласия Деница капитулировать они не могут, а Дениц якобы ничего не знает о событиях. Кребс просит сообщить ему обо всем, тогда будто бы последует решение. Просит также послать адъютанта к Геббельсу, а потом, возможно, послать человека к Деницу. Машиной в Мекленбург и обратно – более четырехсот километров. Предлагает послать туда и нашего офицера: Дениц может ждать его на линии фронта. Все это – большая затяжка времени. Мы пока разрешаем послать человека только к Геббельсу.

Получив указание Жукова, возвращаемся к Кребсу.

Кребс. Можно мне на минуту выйти?

– Пожалуйста.

Кребс и адъютант вышли. Скоро они вернулись.

Адъютант Кребса уходит к Геббельсу. Я звоню начальнику штаба и приказываю обеспечить переход полковника и одновременно связать наш батальон на переднем крае с немецким батальоном и таким образом дать Геббельсу связь с нами.

– Правительство Германии должно быть авторитетным, – вдруг заявил Кребс.

– А вы считаете, что при полном поражении Германии авторитет Гитлера сохранится?

– Вы видите наши страдания, – печально вымолвил Кребс. – Может быть, авторитет фюрера несколько стал меньше, но он еще велик. Его мероприятия никогда не смогут измениться. Новые люди, новые правительства будут основываться на авторитете Гитлера.

Какой-то фанатик. Говорит серьезно. И внешность солидная: на мундире – генеральские красные петлицы с золотом, узкие погоны, ленточка зимы 1941 года, ордена, Железный крест…

– Может быть, база будет шире, демократичней, – продолжает он. – Я это допускаю. Но мы хотим сохранить себя. И если Англия и Франция будут нам диктовать формулы капиталистического строя – нам будет плохо…

Соколовский. Мы не хотим уничтожать немецкий народ, но фашизма не допустим. Мы не собираемся убивать членов национал-социалистской партии, но распустить эту организацию надо. Новое германское правительство должно быть создано на новой базе.