Битва за Европу

Судьба меня забросила от Родины далёко,
Химеры преисподней злой, все прут со всех сторон!
О до чего же в мире сем так горестно, жестоко,
Неужто безмятежный быт навеки запрещен!

О губы деве чудной красоты,
В них мед и аромат цветов душистых!
Пусть в пламени жестоком детские мечты,
Но помысел сердец навеки будет чистым!

К Всевышнему с глубин, я вознесу моленье,
До коле Сатане терзать мою любовь!
Испытывать в груди тяжелое томленье,
Амур, послав стелу, мне в око, а не в бровь!

Но ад в моей душ, сдул ветерок прохладный,
Могучий херувим нам озаряет путь!
Возлюбленной уста, сласть — поцелуй отрадный,
До самого экстаза дивной страсти донырнуть!

Не время как всегда — война меня застала,
В наряде я гарцую вместе с милой боевом!
Ведь хочет супостат, Русь сбросить с пьедестала,
Но подлого стервятника мы в щепки разобьем!

Но чего любви мучительно желанье,
Как плоть от воздержания, терзается, дрожит!
Хоть на своей земле — мерещиться изгнанье,
Прогнулся от ударов судьбы воли юной щит!

Вот до чего хочу, любовь в свои объятья,
Томление моих не очень долгих лет!
Товарищи мои славяне, веры братья,
Чей край в рассвет, верь, доблестью согрет!

И нет средь кто любим, кусков из льда холодных,
Мы оба под венцом, скрепив союз кольцом!
Брак наш произвел потомков благородных,
О до чего приятно быть для них отцом!

А годы хоть идут, тропинкой как метелью,
Но старость не грозить, тем, кто в науке царь!
Пройти искус вражды, по хрупкому ущелью,
Чтоб выше стать судьбы умом своим дерзать!

Да сильный человек — кузнец и токарь счастья,
Когда девчонка с ним, не мальчик — богатырь!
А от чего порой случаются напасти?
В полон уводят дев и требуют ясырь!

Все дело в сем биче — убогом эгоизме,
Который для людей, особый, мерзкий враг!
Но чтобы отпрыск наш вдруг не погряз в цинизме,
Мораль потомкам изложу доходчиво в стихах!

Тем временем специальный уполномоченный от старшего брата и Архипатриарха кардинал Лийва встречался с иезуитом-посланником ордена «Драконья пасть» Саракко. Тот сообщал последние сведения.

— Нашим агентам удалось завербовать весьма высокопоставленную особу в рядах повстанцев, то должно обеспечить небывалый успех. — Промурлыкал Саракко.

— Кого же!? — Лийва, втянув голову в широкие плечи, осмотрел вокруг себя маленькими глазками.

Саракко гордо произнес:

— Узнаешь, когда произойдет решающая битва, а она надвигается. Мы собрали крупный ударный кулак и пора раздавить это глупое восстание!

Кардинал, как и положено князю церкви предпочел напустить туману:

— Почему так категорично. Может нам удастся договориться с принцем, и он предоставит нам еще большие привилегии и власть чем правящий монарх.

Посланник и легат Архипатриарха в данном случае высказался крайне категорически:

— Принц испорчен дурным влиянием людей-демонов пришедших из мрака преисподней. Они несут новые знания, а значит смерть, прежней существующей религии.

Лийва с этим согласен четырьмя конечностями(так как он все-таки человек!):

— Знания должны быть сокрыты в глубине сундуков, а простой народ обязан получать пищу только из наших священных рук. Простолюдинам остается только быть покорными и молиться.

— Молитва это лишь сотрясение воздуха, главное это полновесные золотые монеты. — Сказал иезуит-посланник Саракко. — За золото можно купить кого угодно.