Битва за Кавказ

Впереди через реку темнеет что-то длинное. Да ведь это мост! Теперь нужно выплыть к опоре и там удержаться... Сейчас самое трудное... «Ну, вперёд, Самсон! — мысленно командует он себе. — Вперёд!»

Вот и опора. Руки скользят по мокрой поверхности, течение сносит. Но тут, слава Богу, ноги находят прибитые к опорам глыбы.

С трудом цепляясь за холодные камни, Самсон выбирается из воды. Под мостом ещё темней. Действовать приходится на ощупь.

Где-то здесь должны быть металлические скобы. О них говорил полковник... Вот одна. Самсон подтягивается и достаёт вторую... Ещё одна... Над головой доски. По ним кто-то идёт... Сквозь шум реки он слышит шаги. Это часовой...

Солдат затаился. Ждёт... Шаги стихают. Он быстро снимает с одного плеча лямку мешка, перехватывает руку, закусывает лямку зубами. Вот и вторая рука свободна...

А где же бикфордов шнур? Скрученный в кольцо, он был привязан к мешку. Теперь же его нет... Из мешка торчит лишь небольшой обрывок шнура, который сгорит за десять-пятнадцать секунд. Сгорит и вслед за тем последует взрыв... Но об этом сейчас не надо думать... Куда же уложить взрывчатку?.. Ага, вот выступ, можно положить на него. Только бы не упал...

Солдат заталкивает мешок в углубление, под самый настил. Нащупывает стерженёк шнура... Всё в порядке. Теперь спички. Они в мешочке. Мешочек висит на шее, на шнурке.

Держась одной рукой за скобу, второй Самсон достаёт из мешочка коробок спичек, завёрнутый в оплавленную в воск бумагу.

Осторожно и вместе с тем решительно он рвёт бумагу, вытаскивает из коробка спичку и зажигает её.

Спичка вспыхивает и тут же гаснет от ветра. Тогда он достаёт две спички прикладывает их к срезу запальной трубки и, не раздумывая, чиркает коробком. Спички вспыхивают разом, и от них загорается шнур.

Всё! Готово!

Не раздумывая, Газаров прыгает вниз. Теперь быстрей от моста! В его распоряжении секунды, течение подхватывает тело...

В этот момент гремит взрыв страшной силы. Он настолько сильный, что стальная многотонная ферма моста приподнимается с опор и в следующий миг обрушивается вместе с гитлеровцем-часовым в реку. Этот взрыв не может выдержать всё живое, что находится вблизи — и на берегу и в реке... Так отважный воин Самсон Газаров вошёл в бессмертие.

Неожиданный удар

Утро 25 октября выдалось не по-осеннему ясным и солнечным. Накануне весь день шёл дождь, и сейчас воздух казался промытым. На недалёком снежном хребте нежно играли краски.

Оперативный дежурный штаба 37-й армии, за ночь собрав от дивизий боевые донесения, сводил их в общую сводку.

К 8 часам прибыл начальник штаба генерал Разуваев, а вслед за ним и командующий генерал Пётр Михайлович Козлов, как всегда, сосредоточенный, строгий, с худым, болезненным лицом.

К штабу подкатил мотоцикл с коляской, и из него выскочил офицер в шинели, перетянутой ремнями полевого снаряжения. Он почти бегом поднялся по ступенькам, бросив на ходу дежурному:

   — Где начальник штаба? Срочное донесение из 295-й дивизии, — и скрылся в здании.

   — Что такое? — почувствовал недоброе генерал Разуваев.

Разорвав конверт, он прочитал донесение командира дивизии. Тот сообщал, что противник за рекой Баксан проявляет подозрительную возню, похоже, готовится к наступлению.

   — Понятно, — произнёс генерал. — Сейчас я отвечу.

Ни радио, ни проводной связи с дивизией не было.

Приходилось использовать подвижные средства, главным образом мотоциклистов.

Послышался гул. Он приближался, становился сильней. Где-то захлопали зенитки, застучали неподалёку счетверенные пулемётные установки. А гул всё нарастал, и вот уже в небе появились чёрные бомбардировщики с раскинутыми колёсами. Они шли на Долинск.

Откуда-то взлетела ракета. Описав дугу, красный огненный комок упал вблизи здания штаба. За первой ракетой полетела вторая...

Часы показывали 8 часов 25 минут.

Один за другим срывались в пике самолёты и сбрасывали бомбы на строения бывшего санатория. Отбомбившись, самолёты улетали, но накатывалась новая волна, и опять летели бомбы.

Несколько штук угодило в здание, особенно пострадал узел связи: аппарат и радиостанция генерала Масленникова вышли из строя. Отсутствие запасного командного пункта сразу же привело к потере штабом армии управления войсками.

Офицер связи из 295-й стрелковой дивизии, прибывший с распоряжением генерала Разуваева, не успел добежать до мотоцикла: смертельно раненный, он упал в коридоре...

До ста вражеских бомбардировщиков под прикрытием истребителей нанесли бомбовый удар не только по командному пункту, но и по боевым порядкам 295-й стрелковой дивизии и нашим аэродромам. Лишь на аэродром в Нальчике в тот день было совершено 42 налёта.

Авиационный налёт сменился сильным ударом артиллерии и миномётов по переднему краю, вслед за которым на позиции дивизии в 10 часов утра двинулись немецкие пехота и танки. Они пошли в атаку под прикрытием дымовой завесы.