Битва за космос

Это было только начало. На самом-то деле в открывающемся перед ним виде не было ничего примечательного. Необычно было лишь то, что Гленн находился на околоземной орбите. Он видел, как за ним следует отработавшая свое ракета «Атлас». Она подпрыгивала и кувыркалась – сказывалось действие маленьких ракет, освободивших от нее капсулу.

Джон слышал в наушниках голос Алана Шепарда, находившегося в Центре управления полетом на Мысе. Голос звучал очень отчетливо. Шепард сказал:

– Тебе предстоит сделать по меньшей мере семь витков.

– Вас понял, – сказал Гленн. – По меньшей мере семь витков… Это «Дружба-7». Видимость отчетливая. К Мысу тянется большое скопление облаков. Прекрасное зрелище.

Он теперь двигался задом наперед и смотрел на Мыс. Должно быть, это великолепно – что еще он мог сказать? И все же открывающееся зрелище не слишком отличалось от того, которое Глен видел на реактивных истребителях с высоты в пятьдесят тысяч футов. У него не было чувства освобождения от уз Земли. Земля была не просто маленьким шариком внизу – она по-прежнему заполняла все его сознание. Она медленно проплывала внизу, как и в самолете на высоте в сорок-пятьдесят тысяч футов. Гленн не чувствовал себя звездным путешественником. Он не видел совершенно никаких звезд. Он видел, как позади кувыркается «Атлас».

Ракета становилась все меньше и меньше, потому что шла по немного более низкой орбите. Она продолжала кувыркаться, и ничто не могло ее остановить. Почему-то вид этого гигантского цилиндра, который весил больше, чем средний грузовой самолет, пока находился на Земле, и который ничего не весил теперь, когда его выбросили, словно конфетную обертку, – почему-то это зрелище казалось астронавту гораздо более необычным, чем вид Земли сверху. Земля выглядела точно так же, как и для Гаса Гриссома. Шепард же видел низкосортный черно-белый фильм. Через окно Гленн наблюдал то же, что и Гриссом: яркая голубая лента на горизонте, затем чуть более широкая темно-синяя лента, переходящая в абсолютно черный купол неба. Большая часть Земли была скрыта за облаками. На фоне черного неба облака выглядели очень яркими. Капсула двигалась на восток и пролетала сейчас над Африкой. Но так как Гленн летел задом наперед, то он смотрел на запад. Джон видел все, мимо чего пролетал. Он мог разглядеть Канарские острова, правда они были частично закрыты облаками. Он мог видеть длинную полосу африканского побережья… огромные песчаные бури над африканской пустыней… Но он не видел всю Землю целиком. Планета составляла восемь тысяч миль в диаметре, а Гленн находился всего лишь в сотне миль над нею. Во всяком случае, он знал, как Земля должна выглядеть, – он видел все на фотографиях, сделанных со спутников. Ему не раз показывали их на экране. Даже пейзажи и то имитировали на тренажерах. Да… все выглядит именно так, как и говорили… Наверное, Глену полагалось испытывать благоговение, но с какой стати? Ведь он уже пережил весьпроцесс полета заранее. И как это можно объяснить? Во всяком случае, вид – это не главное. А главным была… карта контрольных проверок! И попытайтесь-ка это кому-нибудь объяснить! От астронавта требуется доложить о показаниях всех своих приборов. Он должен надеть на рукав скафандра специальное устройство для измерения артериального давления и накачать его. (Давление было абсолютно нормальным, сто двадцать на восемьдесят – просто превосходно!) Он должен был проверить систему ручной регулировки углового положения, покачать капсулу вверх-вниз, из стороны в сторону, развернуть направо, потом налево… И в этом тоже не было ничего нового – даже на орбите, в сотне миль над Землей. Как это можно объяснить?! Когда Гленн качнул капсулу, то почувствовал то же самое, что испытывал на Земле при уровне нагрузок 1 g. Он все еще не ощущал невесомости. Он лишь почувствовал себя менее зажатым, потому что на его тело больше не действовали перегрузки. Джон сидел в кресле, медленно дрейфуя вокруг Земли. Лишь шум небольшого магазинчика, помехи в наушниках и случайные выбросы перекиси водорода из двигателей.

– Это «Дружба-7», – сказал он. – Все работает как часы, и все очень похоже на занятия на тренажере.