Битва за Крым

Последним успехом советских подводных лодок в 1941 г. стало потопление 18 ноября у мыса Зейтин-Бурун (ш = 42°12′; д = 27°58′) турецкого транспорта «Енидже» водоизмещением 1500 т. Подводная лодка «Щ-215» выпустила одну торпеду с дистанции 4 кабельтовых.

В книге «Советские подводные лодки в Великой Отечественной войне» Л.А. Емельянов и у А.В. Платонова[111] упоминается о повреждении подводной лодкой «М-35» германского транспорта «Лола», причем Емельянов утверждает, что его водоизмещение 4500 брт, а Платонов утверждает, что 3000 брт. В «Справочнике потерь военно-морского и торгового флотов Германии и ее союзников, нанесенных от ВМФ СССР в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» о повреждении «Лолы» вообще не упомянуто.

Командование Черноморского флота, стремясь увеличить эффективность действия подводных лодок, грозило их командирам суровыми карами. Так, подводная лодка «Щ-205» вышла в первый свой боевой поход 22 июня 1941 г. и пробыла в море до 9 июля. При этом она находилась на самой восточной кромке отведенного ей района патрулирования. Контактов с противником «Щ-205» не имела. Хотя командир лодки капитан-лейтенант П.С. Дронин формально не нарушил приказ, по прибытии в Севастополь он был отдан под суд и расстрелян. Замечу, что новый командир «Щ-205» П.Д. Сухомлинов также не добился успехов в 1941 г., и лишь 18 мая 1942 г. севернее мыса Карабурун потопил артиллерийским огнем турецкое суденышко «Дуатепе».

Кстати, действия советских подводных лодок против турецких торговых судов до сих пор являются весьма деликатной и закрытой темой.

Первоначально были какие-то ограничения, но 1 декабря командующий Черноморским флотом доложил замнаркома ВМФ адмиралу И.С. Исакову, что по сообщениям нашей печати, турецкое правительство запретило своим судам заходить в Черное море, а 30 ноября разведывательное управление ВМФ известило об отмене Турцией этого решения, и просил уточнить это положение. В связи с этим Октябрьский считал возможным дать разрешение подводным лодкам, находившимся на позиции, топить все суда без уточнения их национальности[112]. Судя по всему, разрешение было получено.

До 1 января 1942 г. на коммуникациях противника погибло семь советских подводных лодок. О гибели «Щ-206» уже говорилось, а лодки «М-58», «М-59», «М-34», «С-34», «Щ-211» и «Щ-204» подорвались на минах.

6 января 1942 г. нарком Кузнецов указал Военному Совету Черноморского флота, что на Черном море итоги подводной войны за шесть месяцев совершенно неудовлетворительные. Итоги эти свидетельствуют о невыполнении Военным Советом флота указаний наркома по использованию подводных лодок.

Несмотря на то, что в начале войны в Черноморском флоте было 44 подводные лодки, а через полгода их было уже 54, они потопили только семь транспортов противника, и при этом погибло семь наших лодок. Таким образом, каждый транспорт противника стоил нам одной нашей подводной лодки.

Для сравнения, Кузнецов сообщил, что в Северном флоте, имевшем в начале войны 15 подводных лодок, а к началу 1942 г. — 21 подводную лодку, потоплено 48 транспортов противника и ни одной нашей подводной лодки не потеряно. Условия на севере хотя и отличны от черноморских, но не менее сложны и трудны.

Причинами срыва подводной войны на черноморских коммуникациях противника нарком Кузнецов считал:

1) Слабое напряжение в работе подводных лодок на коммуникациях противника: от Босфора до Одессы выставлялось только 5–6 лодок. 18 ноября 1941 г. было приказано увеличить число позиций до 14, а фактически число их было уменьшено до трех.

2) Бесцельное использование подводных лодок не по назначению. Например, обстрел подводной лодкой из одной пушки города Ялты, что было наркомом запрещено, или высадка десанта в Коктебеле в количестве 20 человек, что с успехом мог бы сделать катер «МО».

3) Бесцельное несение подводными лодками дозора в районе Поти, где за шесть месяцев ни разу не появлялся ни один корабль и ни одна подводная лодка противника.

4) Плохая работа оперативного отдела штаба флота по планированию и организации операций подводных лодок без анализа обстановки, без помощи подводным лодкам в решении их главной задачи. Разведка обстановки в районе самих позиций не велась. Было очевидно, что подводные лодки «Щ-204» и «С-34» погибли, а подводная лодка «Л-24» подорвалась на позиции № 28, и все же туда продолжали посылать лодку одну за другой и 24 декабря 1941 г. была выслана подводная лодка «Щ-207».