Читаем Битва за Ленинград полностью

Задачу перед артиллерией командующий фронтом ставил четкую и конкретную: уничтожение танков противника, которые взламывали оборону советских войск, входя, как раскаленный нож в масло, как кайло в глину. В те дни Говоров разрывался на два фронта в прямом смысле этого слова. Тимошенко, остававшийся командующим Западным направлением, требовал от Говорова наладить работу артиллерии и на Западном фронте: «Ваша задача, не забывая о своих обязанностях начальника артиллерии Резервного фронта, помочь организовать взаимодействие стрелковых и артиллерийских частей и на Западном фронте. Понимаю, что мотаться туда-сюда непросто, но людей катастрофически не хватает. Действуйте от моего имени. Тех, кто не способен воевать по-настоящему, — отстраняйте, заменяйте решительными, толковыми командирами»[51]. И Говоров налаживал, ездил без конца в дивизии, полки и даже батальоны, учил, объяснял, показывал. Делал то дело, которому учился всю жизнь, для которого был рожден, которое сделал своей профессией: Родину защищал. Его «Эмка» без остановки моталась по пыльным смоленским дорогам, навстречу шли толпы беженцев, раненые солдаты, бабы с детьми, старики, обозы, телеги…

«…Внезапно машина остановилась. Водитель, испуганно крикнув: „Воздух!“ — выскочил из машины.

Случилось это километрах в двадцати от Смоленска, — вспоминал адъютант Говорова Александр Васильевич Романов. — Говоров сидит на месте. А что мне делать? Видимо, поняв мое состояние, Леонид Александрович обернулся ко мне, покусывая губы, недовольно произнес: „Трусоват наш водитель. Самолет на большой высоте летел. Для него наша эмка просто букашка. Есть цели и поприметнее. Тогда он спикирует, бомбу сбросит, из пулемета одну-две очереди даст. Лев Толстой, когда в армии служил, в разных перепалках побывал. И в чем убедился? На войне надо бояться только того, чего надо бояться. А о смерти думать — себя убивать. Зови водителя, у него, пожалуй, душа из пяток вернулась на положенное ей место“.

Когда тот сел в машину, я подумал: „Ну, сейчас Леонид Александрович пропесочит его“. Но Говоров только сухо сказал: „Младший сержант, послушай: трусость, что ржавчина, человека в ничтожество, в безмозглое существо превращает“»[52].

Первого августа группа войск Западного фронта прорвала кольцо окружения в районе Смоленска. А Ставка уже готовила первую с начала войны наступательную операцию, осуществлять которую должны были войска Резервного фронта. Новый рубеж для Говорова — Ельня.

После того как 19 июля 10-я танковая дивизия вермахта заняла Ельню, образовался выступ от села Ушакова на севере до деревни Большая Липня на юге. Восточная оконечность выступа подходила вплотную к селу Вараксину, не доходя несколько километров до реки Угра. Выступ глубоко вдавался в советскую оборону и был отличным плацдармом для дальнейшего наступления на Москву. Части 24-й армии еще в июле — начале августа несколько раз пытались «срезать» неудобный выступ, но немцы заняли глубокую оборону, и все попытки по ликвидации плацдарма оказались безуспешными. С 21 августа стороны перешли к позиционной войне.

15 августа командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок записал в свой дневник: «Трудно дать окончательный ответ на вопрос, что лучше: удерживать выступ или оставить его. Если русские будут продолжать атаковать выступ, тогда удерживать его невыгодно. Если же они прекратят атаки, что вполне может быть, тогда выступ стоит сохранить, поскольку он не только станет опорным пунктом для наших дальнейших атак в восточном направлении, но и даст возможность обеспечить определенное прикрытие для смоленского железнодорожного узла и шоссейной дороги Смоленск — Москва»[53].

Замысел новой операции по ликвидации Ельнинского выступа принципиально не отличался от предыдущих попыток: предполагалось одновременными ударами частей 24-й армии с севера и юга прорвать немецкую оборону и окружить ХХ армейский корпус противника. При этом для рассечения немецких частей и сковывания немецких резервов были нанесены удары с востока силами 19-й и 309-й стрелковых дивизий. Разгром Ельнинской группировки предусматривалось закончить к 3 сентября.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Книга рассказывает о жизни и деятельности ее автора в космонавтике, о многих событиях, с которыми он, его товарищи и коллеги оказались связанными.В. С. Сыромятников — известный в мире конструктор механизмов и инженерных систем для космических аппаратов. Начал работать в КБ С. П. Королева, основоположника практической космонавтики, за полтора года до запуска первого спутника. Принимал активное участие во многих отечественных и международных проектах. Личный опыт и взаимодействие с главными героями описываемых событий, а также профессиональное знакомство с опубликованными и неопубликованными материалами дали ему возможность на документальной основе и в то же время нестандартно и эмоционально рассказать о развитии отечественной космонавтики и американской астронавтики с первых практических шагов до последнего времени.Часть 1 охватывает два первых десятилетия освоения космоса, от середины 50–х до 1975 года.Книга иллюстрирована фотографиями из коллекции автора и других частных коллекций.Для широких кругов читателей.

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары