Битва за Ленинград

Вечером 18 сентября И.Г. Лазарев доложил обстоятельства оставления г. Пушкин. По его словам, части 90-й стрелковой дивизии увлекли за собой разрозненные подразделения 70-й стрелковой дивизии, вместе они отошли из южной части Пушкина. 2-я гвардейская дивизия народного ополчения в ходе боя понесла очень большие потери, ранеными в ней оказалось более 400 человек, в строю оставалось 300 человек, остатки дивизии вышли к северной части Кузьмино.

Далее начальник штаба фронта передал И.Г. Лазареву записку командующего фронтом:

«Хозин: Передаю личную записку командующего фронтом тов. Лазареву:

Я поражаюсь беспечности 55-й армии. Несмотря на мои личные предупреждения – прочно обеспечить стык с 42-й армией и занять район Александровка – Кузьмино, Вы допустили выход противника в этот район. С такой беспечностью вас могут легко атаковать из района Кузьмино – Пушкин, и тогда полетит к чорту вся оборона 168-й сд, 4-й дно и вторых эшелонов.

Требую:

1) построить в районе Кузьмино – Пулково – Пушкин прочную оборону, восстановить положение и построить непреодолимую оборону;

2) расстреливать всех виновников отхода без приказа армии с этих позиций;

3) у Колпино восстановить положение, предупредив об особой ответственности командира 4-й дно, пошлите туда своих людей и пару танков. Жуков.

Лазарев: Докладываю, что фронт на моем правом фланге оголил не я и не я являюсь виновником сложившейся обстановки. Все, что можно было сделать из моих сил по обеспечению правого фланга, я сделал, войска, бывшие в моем подчинении, дрались, и их личный состав в большинстве перебит. Беспечным человеком называется человек бездельник и лодырь. Я со своим маленьким аппаратом работал день и ночь и работаю, для того чтобы выполнять правильно боевые задачи. Моя беда заключается в том, что у меня нет достаточно сил и особенно авиации, которая с 23 июля по 17-е включительно мне ни разу не помогала. За эти дни я имел только два спокойных дня. Остальное – под непрерывными бомбардировками выполнял мне поставленные задачи, и прежде чем говорить о беспечности, надо оценить и проверить работу командиров, в том числе и мою работу.

М.С. Хозин: Тов. Лазарев, я не могу вдаваться в обсуждения приказа командующего фронтом и не советовал бы этого делать Вам. Но со своей стороны должен предупредить: за стык с 42-й армией отвечаете Вы. Есть ли у Вас оружие и сколько можете принять пополнения.

Лазарев: Я приказы не обсуждаю, а всегда их выполняю и докладываю честно, по-командирски прямо, правду без вранья и стык у Пулкова защищал своими силами у Александровской; но силы оказались перебитыми. Сейчас там 300 чел. второй гвардейской и батальон 55-го стрелкового полка. 55-й стрелковый полк может принять пополнение без оружия в 1000 человек»[99].

Хотя Г.К. Жуков здесь верно оценивал ситуацию, он чрезвычайно грубо и безапелляционно отдавал приказы. Советы расстреливать на месте давались довольно часто и, видимо, были основной мерой воздействия. Что же до И.Г. Лазарева, то он действительно находился в крайне сложном положении, с буквально рассыпающейся обороной. При том, что его армия воевала с 13 сентября вплоть до 16—17-го лучше всех без всякого управления со стороны командования фронта.

Надо сказать, что перед захватившими Пушкин немецкими войсками никакого более-менее серьезного заслона войск Красной Армии создать не успели. Как рассказывает С.И. Красновидов, заслон у дер. Бол. Кузьмино по собственной инициативе создали отступающие из Пушкина бойцы, которых потом поддержали ополченцы.

Интересное свидетельство реакции на захват Пушкина в штабе Ленфронта сохранилось у Л.Г. Вининцкого. Судя по его воспоминаниям, сначала об этом узнали в разведотделе фронта от сотрудника разведотдела 55-й армии, передавшего по телефону, что противник к утру 18 сентября овладел Пушкиным. Оперативный отдел фронта такими данными не располагал, также и оперативный отдел 55-й армии таких данных не имел. В штабе 55-й армии действительно ситуации не знали. Выяснением ее занимался начштаба фронта М.С. Хозин. Фактически на выяснение этого факта пришлось потратить несколько часов, прежде чем стало известно, что отряд Петровского и другие части, занимавшие Пушкин, покинули его.

^{Ханс Рейнхардт, командир 41-го моторизованного корпуса}

День 17 сентября оказался переломным. Штаб 4-й танковой группы покидал Северо-Западное направление. Все соединения 4-й танковой группы были переданы в состав 18-й армии. Из бывших корпусов 4-й танковой группы из-под Ленинграда выводился 41-й моторизованный корпус – всего три дивизии. Из их числа 6-я танковая дивизия уже в буквальном смысле сидела на чемоданах и частично совершала марш на юг. Только ее артиллерийский полк нужно было выводить из боя. Однако предстояло произвести смену еще 1-й танковой и 36-й моторизованной дивизий. Когда смена командования произошла, то на командный пункт прибыл сам Кюхлер, обсудивший вопросы смены частей корпуса с Рейнхардтом.