Битва за пустыню. От Бухары до Хивы и Коканда

23 декабря 1861 года в Зимнем дворце собрались члены Особого комитета. Один за другим рассаживались в креслах министр иностранных дел князь Горчаков, военный министр генерал от инфантерии Милютин, министр финансов и сенатор Княжевич, генерал-адъютант адмирал Путятин, бывший директор Азиатского департамента МИДа, а ныне сенатор генерал-лейтенант Ковалевский. При Горчакове два важных чиновника – директор Азиатского департамента генерал-адъютант Игнатьев, начальник отделения, отвечающий за протокольную часть Азиатского департамента МИДа барон Остен-Сакен. Председательствовал на заседании генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич. Рассматривался же вопрос о так называемом Цусимском деле.

Вначале Игнатьев коротко изложил историю вопроса и ход исследований, проведенных Азиатским департаментом. Члены комитета ознакомились с донесениями российского консула в Хакодате Гошкевича, письмами Тайкуна к императору Александру II, двумя посланиями Горчакову от японского правительства, перепиской командиров наших судов в Тихом океане.

Затем Игнатьев зачитал справку «По делу об острове Цусима»: «Положение острова Цусима в Корейском проливе побудило Начальника эскадры нашей (контр-адмирала Лихачева. – В. Ш.) желать ознакомиться с этим островом вполне и предупредить другие нации. С этой целью, одобренною правительством, отделен был на остров Цусима, в феврале сего года, от эскадры нашей в Китайских водах, для исправления на кораблях повреждений, командир судна флигель-адъютант Бирилев, приступил к составлению описи острова при содействии местных властей и вошел в сношение с высшими чиновниками князя, владеющего островом Цусима, о снабжении корвета всем нужным, о беспрепятственном производстве описей и снятии карт и об отведении для Русских избранного нашими моряками места для постройки рабочего сарая, казармы, госпиталя, бани и проч…»

К чести великого князя, он не стал увиливать и полностью признал свою вину в разразившемся скандале.

– Господа, это я разрешил начальнику эскадры под его личную ответственность заключить частную сделку с князем Цусимы относительно аренды берегового участка для стационара, – заявил он. – Правда, как генерал-адмирал, я предупредил Лихачева, чтобы пребывание «Посадника» на Цусиме не переросло в дипломатическую плоскость и не вызвало неудовольствие со стороны иностранных держав. Поэтому я, как председатель Особого комитета, хотел бы знать точку зрения его членов, затем выработать единый взгляд на этот инцидент и предоставить документ на усмотрение государя.

После недолгих обсуждений было решено следующее: Лихачева от должности командующего Тихоокеанской эскадрой отстранить. Бирилеву немедленно покинуть Цусиму (в столице еще не знали, что он уже три месяца назад ее покинул). В остальном решено было оставить дело в том положении, в котором оно теперь находится, т. е. довольствоваться строениями в консульстве нашем в Хакодате, а японцев обязать принять на хранение наши постройки на острове Цусима. Гошкевичу было велено объяснить происшедшее досадным недоразумением, не имеющим никакого отношения к дружбе двух государств. Назначенному новым командующим Тихоокеанской эскадрой контр-адмиралу Попову на будущее было приказано разрешить заходить в Цусимский рейд лишь кратковременно, поддерживая дружественные отношения с жителями и отвечая, в случае запроса иностранных судов, что заходили только чиниться. При этом контр-адмирал Попов должен был внимательно следить, чтобы англичане не учредили на острове своей станции.

– Что ж, может, мы в чем-то и перегнули палку, но теперь уж англичанам Цусима тоже не светит. К тому же пока мы морочили им голову с островом, англичане не мешали нам столбить Приморье, а это дорогого стоит! А потому, что бы дальше с нами ни было, свой долг перед Отечеством мы исполнили! – доверительно говорил Лихачев Бирилеву.

Тот лишь усмехнулся:

– Ну, нам, Ваня, не привыкать. Мы же севастопольцы, прорвемся!

Намерения англичан подтвердили результаты беседы Горчакова с британским послом лордом Нэпиром, который в ответ на просьбу русского министра иностранных дел дать обещание, что Англия «никогда не завладеет Цусимою», уклонился от ответа. Историк В.Г. Гузанов пишет: «Цусимский инцидент, в котором отразилось столкновение английских и русских интересов, еще раз подтвердил стремление России осуществить свои цели дипломатическим путем, сохраняя мирные отношения с Японией, в отличие от военного нажима и агрессивных действий западных держав».

* * *

После демонстративного отъезда за границу Лихачева во всех грехах был обвинен Бирилев. Читая письма друзей, он недоумевал:

– С чего мне завидовать! Что флигель-адъютантские аксельбанты да Георгия получил, так ведь нет ничего проще – иди в бой первым, а уходи последним! Что остров японский занял, так не о себе же пекся!