Битва за пустыню. От Бухары до Хивы и Коканда

После чего распорядился изучить проект специалистам. Однако и главноуправляющий путей сообщения Чевкин, и оренбургский генерал-губернатор Перовский, и профессор-востоковед Гельмерсен нашли планы Барятинского необоснованными как с технической, так и с политической и экономической точек зрения. Однако Александр II решил все же вынести обсуждение проекта железной дороги на более широкую аудиторию. 27 января 1857 года состоялось заседание Особого комитета, созванного специально для рассмотрения предложений Барятинского. В нем приняли участие министры Горчаков и Сухозанет, управляющий Морским министерством, главный железнодорожник Чевкин и глава Азиатского департамента Ковалевский.

С самого начала совещания тон задал Горчаков:

– Господа! Я протестую против каких-либо активных действий на восточном побережье Каспийского моря. Министерство иностранных дел не желает международных осложнений, и я, имея в виду последние донесения нашего посла в Лондоне, утверждаю, что любой шаг на Востоке, сколько-нибудь задевающий интересы Англии или даже могущий подать предлог к придиркам со стороны британского кабинета, вызовет серьезный политический кризис.

Горчакова неожиданно поддержал его всегдашний оппонент Перовский:

– Я, в свою очередь, хочу сослаться на нынешние волнения среди казахских племен Устюрта. В таких условиях строить там дорогу просто безумие! Князь Барятинский просто не видит всего из-за Кавказских гор!

– Князь, конечно же, желает добра, но лучше пока все же отложить снаряжение сей экспедиции до более благоприятных обстоятельств! – согласился и военный министр.

В результате Особый комитет высказался в пользу создания в перспективе прямого сообщения от восточного побережья Каспийского моря к Аралу и далее к берегам Амударьи и Сырдарьи, но при этом отметил, что в настоящее время это сделать невозможно и ненужно. И хотя в реальности тогда так ничего и не было решено, но сама идея о будущей русской железной дороге в Средней Азии все же отложилась в головах государственных мужей.

Надо сказать, что английская разведка в Петербурге работала хорошо и вскоре на столе у посла Кимберли уже лежал экстракт с совещания Особого комитета. Сказать, что, прочитав его, посол был в ужасе – значит не сказать ничего. Еще бы, русские были готовы одним махом перекрыть половину Средней Азии железной дорогой! Что означало полный крах там всей британской политики. В Лондоне, прочитав отчет посла, тоже перепугались.

– У русских нет ни опыта, ни средств для столь грандиозного проекта! Слава богу, что они отменили этот проект! – радовались оптимисты.

– Вы просто плохо знаете русских. Кстати, и проект они вовсе не отменили, а лишь отложили! – качали головами пессимисты.

– Что это значит? – спрашивали остальные.

– Только то, что пройдет совсем немного времени и по каракумским пескам помчатся русские паровозы с русскими солдатами! Кстати, знаете куда они именно помчатся? – вступали в разговор реалисты.

– Куда?

– Маршрут только один – в Индию! – отвечали, сами пугаясь своих слов, реалисты.

– Что же делать? – хватались за голову оптимисты и пессимисты.

– Большая Игра продолжается, и мы должны сделать свой сильный ход, который остановит и русские паровозы, и русских солдат! – подводили итог дебатам реалисты. – Но вначале посмотрим, какой ход сделают русские!

Глава вторая

Этим следующим сильным ходом стало назначение в апреле 1857 году генерал-губернатором Оренбурга генерал-лейтенанта Александра Катенина, взамен явно уставшего на этой должности графа Василия Перовского.