Битва за реальность

Так, вплавь, они и добрались до боевого судна. Взобрались по узкому трапу на борт и стали расхаживать босыми по начавшей нагреваться броне. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что защита у этой лодки основательная.

Систем вооружения снаружи видно не было, но на ее боках и сверху корпуса имелись выходные панели, из-под которых, со всей очевидностью, и выдвигался весь арсенал лодки.

– Полдень уже, а мы только ласты сушим, – заметил Корсак. – Но я ничуть не жалуюсь, Томас, у меня до сих пор отличное настроение.

Брейн скромно пожал плечами.

– А чего вы на каких-то кодограммах переговариваетесь? Почему секретничаете? – спросил Ружон. Он давно заметил, что майор сегодня в подчеркнуто хорошем расположении духа.

– Ладно, хотя и не твоего ума дело, но все же похвастаюсь, – сказал Корсак. – Томас сегодня пробыл там аж четыре секунды!.. Четыре секунды!.. Можешь себе представить?.. С первого раза!..

– Это в вашей душегубке, что ли? – уточнил Ружон.

– Я ему говорю – давай полсекунды и ноль семь от единицы. А он говорит – давай секунду и по полной, представляешь?

– А как же до четырех секунд договорились? Вы ему убийством угрожали? – продолжал издеваться Ружон, но Корсак не обращал на это внимание. Ему хотелось просто поделиться, ведь в силу своей секретной работы он ничем ни с кем не делился – только по необходимости.

– Что, Томас, правда? Четыре секунды? – уточнил Ружон.

– Да, представь себе! – продолжал Корсак. – Только он под панель встал, я гляжу, показатели железные, никаких скачков кровяного давления, нервы в порядке. Я и предложил в шутку – а давай пять! А он так подумал и отвечает: пять многовато, а вот четыре я потяну! И снова я гляжу на показатели – полный штиль, то есть все, о чем он говорит, все соответствует его состоянию. Ну и сработали четыре секунды. А у него потом даже глаза не покраснели, прикинь, школьник!..

– Я уже не школьник, вы сами меня на агентский штат подписали, – возразил Ружон.

– Да я не про это. Я про феномен.

– Вообще-то я кашлял потом. Сильно, – напомнил Брейн.

Перед первым разом в вакуумной камере он был как не в себе. Словно под гипнозом. Корсак сказал – представь, что ты в нормальной атмосфере, просто с задержанным дыханием. Он так и поступил.

Было ощущение, как будто попал в термокабинет, прямо в самую парную. Такой тренажер был в академии для выработки антишоковой реакции в условиях попадания под термический взрыв.

Там были те же требования – зажмуриться и задержать дыхание.

– Ну что, полезли внутрь, – сказал майор, направляясь к торчавшей из корпуса невысокой рубке.

– Полезли, если вы, сэр, не забыли и этот код, – продолжал острить Ружон.

– Шутник. Завтра я тебя в вакуум засуну на полминуты, чтобы из тебя все дерьмо вышло.

– Не нужно, сэр, пусть выходит естественным образом.

Между тем никакого кода не потребовалось – бронированный люк разблокировался от прикосновения магнитной пластины.

– Фу! – зажал нос Ружон, когда люк поднялся и стал на стопор.

– Ну, а что ты хотел? Она лет двадцать стояла на консервации. Сейчас запустим системы вентиляции, кондиционирования, и будет как в лесной роще после дождя.

– Сыро?

– Сыро, но свежо. Полезай первым.

– Почему я?

– Потому что ты шутник. Полезай.

Ружон сделал несколько вдохов наружного воздуха и стал спускаться в черную трубу по узким скобкам.

– Там по левую сторону щиток и большая кнопка! Ее не трогай! Нажми ту, что поменьше!.. – прокричал в эту трубу майор Корсак.

– Мна-мна… – невнятно ответил Ружон – звуки в трубе сильно искажались. Наконец цоканье по скобкам прекратилось.

– Либо добрался, либо потерял сознание от удушья, – предположил майор, и в этот момент корпус лодки завибрировал, а за кормой взлетел фонтан воды, отчего лодка дернулась вперед. Однако все тут же прекратилось. –  Придурок! Я же тебе сказал – большую не нажимай! Рядом нажимай!

– Да мнобно бно-бно!..

– Чего?!

– Он говорит – темно там, – подсказал Брейн.

– Ну ясное дело, нужно освещение включить, а он экстренный запуск надавил.

В этот момент внизу посветлело и послышался шум запустившихся вентиляционных систем.

– Ну вот, теперь и полезем. Давай, Томас, я за тобой и люк потом задраю.

– Все равно тут какой-то запах, – пожаловался Брейну Ружон, когда тот спустился и встал рядом с ним.

– Майор сказал, будет как в роще, – ответил тот и, начав осматриваться, по тесному коридорчику направился в сторону носа, где, как он предполагал, находилась рубка или какая-то кабина.

И оказался прав. Сделав не более десятка острожных шажков, он оказался перед парой стоявших в ряд кресел.

Пока Брейн осматривал кабину и обширную панель приборов, подошел Корсак:

– Ну и как тебе?

– Пол холодный – босиком стоять.

– Я про кабину.

– Здесь просторно, это хорошо. Но управление, наверное, сложное. Вон сколько тут всего понаклеено.

С этими словами Брейн сдернул с одной из широких клавиш стикер с вручную выписанным иероглифом «сила» и обнаружил под ней пиктограмму. Потом снял еще пару стикеров – и под ними также оказались пиктограммы.

– Это что за система? – сразу поинтересовался Ружон.