Битва за Рим

Тукран тут же принялся складывать остатки еды со стола в заранее приготовленный мешок, довольно бормоча себе под нос какие-то слова. Большинство продуктов были скоропортящимися, но на улице было прохладно и можно было не беспокоиться, что провиант пропадет, прежде чем наша миссия подойдет к концу. Несмотря на это, глубоко в моей душе сидело беспокойство. Братья Арты чересчур легко купились на сказанное нами и поверили в нашу легенду. Все тайное рано или поздно становилось явным, поэтому при первой же возможности я хотел свалить из Беневента, чтобы наша история не успела разойтись по городу и нами не заинтересовались более высокие чины нежели начальник караула и владелец забегаловки. Очень вероятно, что чины, эти захотят сыскать с нами встречи, а в нынешних обстоятельствах мне казалось, что они уж точно не поверят в наши россказни о связях с Марком Лукуллом и некой миссии, которую мы с собой несли. С таким же успехом мы могли рассказать Артам о том, что мы люди Красса или посланники сената, вот только доказательств словам не было никаких. Поэтому стоило забрать с собой предложенного хозяином порося да сваливать отсюда как можно скорее. Время близилось к полудню, торчать в Беневенте дальше было не только бессмысленно, но и рисково со всех сторон.

– Ждем повара с Гаем Артом и уходим, – сообщил я.

Ликторы не стали спорить. Как бы ни хотелось тому же Тукрану и далее остаться у Гая Арта, чтобы наслаждаться вином и мясом молодого порося, следовало помнить, что впереди нас ждала трудная, полная опасностей дорога. Чем раньше мы вернемся на нее, тем выше могли оцениваться наши шансы на успех. Об этом стоило помнить в первую очередь.

– Вот и поросеночек, – Митрид уловил запах жареного мяса, вдохнул его ноздрями, явно получая наслаждение, и довольно потер руками.

В дверях появились Гай Арт в сопровождении своего повара. Они волокли к нашему столу противень с поросем, поджаренным на вертеле. Выглядела хрюшка действительно аппетитно, а хорошо прожаренный кусок мяса, казалось бы, так и просился в рот. Поросенок был молодым, месяцев трех от роду, но был хорошо откормлен, навскидку весил не меньше ста фунтов. Крепкий Гай Арт и его повар, молодой по сути пацан, но уже с внушительным животом, тащили поднос с трудом. Они поднесли все еще дымящегося поросенка к нашему столу, поставили на столешницу. Хозяин расплылся в улыбке.

– Вот! А приготовил все это чудо мой любезный сын, знакомьтесь! Работает в каупоне поваром!

– Тоже воевал под началом Лукулла? – приподнял бровь Нарок, оценивающе рассматривая повара, приготовившего свинью. – Как звать-то? Кому выражать благодарность за стол?

– Гай Арт, меня зовут так же, как зовут моего отца! – представился молодой человек.

– Вот тебе на! А матушка вас не путает, Арты? – Нарок залился смехом, который тут же подхватили другие ликторы.

Я знал, что среди римлян зачастую практиковалось называть своих детей в честь дедов и отцов. В ветви Лукулла, фамилия которого упоминалась не один раз за последние два часа, Луциями звали последовательно сына, отца и деда. Римляне любили преемственность, и когда гладиаторы начали смеяться над тем, что у отца и сына два одинаковых имени, смех их вогнал Артов в краску. Оба не понимали, чем вызван хохот гостей. Я решил, что мне стоит вмешаться и разрядить обстановку.

– Спасибо вам обоим за шикарный стол, все было на лучшем уровне. Пожалуй, это лучшее местечко из тех, где я побывал в последнее время, – сказал я.

– Рад, что вам понравилось! Уверен, что вы еще больше укрепитесь в своем мнении, когда отведаете порося! Попрошу своего сына, чтобы он завернул его вам с собой. Сделай, Гай, да побыстрее, – распорядился хозяин, а сам осмотрелся, подошел ко мне ближе. – В том-то и дело, что мы с братом воевали под началом великолепного Луция Лукулла, а мой сын Гай Арт еще молод и не успел познать прелести военной службы, это ему только предстоит. Я как отец обязан позаботиться о своем сыне. Кто как не я… – он замялся, и по лицу хозяина было видно, что он тщательно подбирает слова, прежде чем продолжить. – Как бы сказать, есть у меня к вам один разговор. Обещаю, что займу не больше минуты вашего времени.

– Я вас слушаю, – кивнул я.

Гай Арт смахнул пот, заструившийся по лбу, взглянул на своего отпрыска, засовывавшего в мешок не успевшего остыть поросенка, и снова заговорил.

– Так не удобно об этом говорить, но если я не скажу, то ничего тогда и не произойдет! Не знаю, поверите мне или нет, но на мартовские иды я совершил жертвоприношение богам, чтобы они дали мне знак, помогли! – он всплеснул руками. – И вот сейчас в город приходите вы! Разве это не знак? Не предзнаменование?

– Чего вы хотите? – коротко спросил я.

Гай Арт вновь огляделся, рука хозяина скользнула за пазуху, оттуда появился туго набитый серебром мешочек, и он, придурковато улыбаясь, буквально втиснул этот мешочек мне. Я попытался высунуть мешочек с серебром, но Арт не позволил мне сделать этого. Я решил, что поначалу решу выслушать его до конца.