Битва за Родину (СИ)

— Достаточно, — секретарь комсомольской организации с безумным выражением лица, кусает губы, стремясь успокоиться.

— Там дальше «Белла, чао» и «Венсеремос» есть. Тоже можем послушать, — предлагаю я, невинно смотря на Добрынину.

— Выключай, — хрипит Алина Дмитриевна, прикрывая лицо ладонями, булькая, раскачиваясь и дергаясь.

Послушно отключаю магнитофон.

Минуту стоит тишина, а потом главная комсомолка техникума усилием воли душит подступающий смех и делает серьезную мордочку.

Добрынина поворачивается к Ильиной:

— Ты эти песни слышала?

— Да, наверное, — неуверенно отвечает толстая.

— Так да, или, наверное? — уточняет блондинка.

— Наверное, да, — бормочет растерянная Ильина.

— Аха-ха-ха, — прорвало наконец коменданта. Он ржёт как ненормальный, раскачиваясь в упоении на кресле, и стуча в экстазе ладонями по столешнице. Доронина смотрит на него, слушает заразительный громкий смех. Губы главной комсомолки разъезжаются в широкой ухмылке. Она кривится, корчится, пытаясь сохранить серьезный вид, но тщетно. Сначала Алина Викторовна тихо хихикает, не в силах остановиться, а потом хохочет, откидываясь на стул и тряся в экстазе ногами. И наши успокоившиеся девчонки прыскают и присоединяются к общему веселью.

Одна лишь толстая стоит красная как перезрелый помидор, не понимая причину смеха.

— Вот видите, — назидательно поднимаю палец вверх, — Комсорг Ильина проявила политическую близорукость и безграмотность, не узнав знаменитую песню чилийских коммунистов. Такие недалекие и, чего уж греха таить, глуповатые люди, не должны занимать высокую должность в ВЛКСМ. Они своей тупостью и идиотизмом позорят комсомол. Предлагаю убрать её с должности комсорга.

— Так, мы всё поняли, — ещё подхихикивающая Добрынина, аккуратно вытирает подушечками пальцев выступающие слезы.

— Вы можете идти. К вам вопросов нет.

— А с товарищем Ильиной, — блондинка бросает свирепый взгляд на побледневшую и съежившуюся пухлую, — мы сами разберемся.

27 октября 1978 года. Пятница

Утро началось как обычно. Звонок будильника, гигиенические процедуры в ванной, жареная картошка с сосиской и бутерброд с маслом. Сегодня мне нужно прийти на час раньше. Ольга Александровна, наш классный руководитель, поручила Саше Залесскому провести политинформацию, и тот строго-настрого предупредил одноклассников, чтобы не опаздывали и явились на «нулевой» урок в кабинет математики. Сориться с классным комсоргом не хотелось. Залесский был нормальным парнем, и с ним всегда можно было договориться. Поэтому пришлось вставать на час раньше, и в темпе одеваться, после быстрого завтрака.

— Сынок, куда ты убегаешь так рано? — интересуется мама, наблюдая, как я надеваю ботинки.

— Политинформация у нас сегодня, на нулевом уроке ма, — отвечаю родительнице.

— Настя, ты, кстати, меня дождись, на работу не убегай, — просит вышедший из гостиной батя, — я сейчас оденусь, в гараж сходим, и на машине тебя до НИИ подброшу. Минут десять-пятнадцать подожди.

— С удовольствием, — улыбается мама, — мне уже надоело в общественном транспорте толкаться годами. Ты машину купил, а мы на ней почти не ездим.

— Вот и проедемся как раз, — подмигивает родительнице батя, — а потом я тебя ещё и с работы заберу.

— Договорились, — мамуля расцветает от счастья.

— Всем пока, я побежал, — снимаю куртку с вешалки в коридоре, подхватываю портфель и открываю дверь.

— Куртку застегни, на улице прохладно, простудишься, — летит в спину мамин голос. Бегу вниз, перепрыгивая через бетонные ступеньки. Распахиваю дверь подъезда, и выскакиваю на улицу.

Недалеко от подъезда стоит желтая «Волга» с шашечками. За стеклом бесформенным тюфяком расплылась по сиденью фигура таксиста. Она кажется мне смутно знакомой.

«Уже параноиком стал, постоянно знакомые мерещатся» — мысленно ругаю себя. Сзади обнаруживается такой же полный бородатый дед в серой телогрейке и кепке, надвинутой на глаза. Он искоса смотрит на меня, а потом продолжает что-то перекладывать в багажнике. Неприятно кольнуло в груди. Старик, вроде самый обычный, почему же мне не по себе?

Что же меня насторожило? Мысли лихорадочно мечутся, пытаясь найти причину тревоги. Иду к школе, желтые листья громко хрустят под ногами, но успокоиться не могу. Мимо меня пробегают ранние школьники: веселая малышня, обгоняют пяти— и семиклассники. А я восстанавливаю в голове увиденную картинку, пытаясь вспомнить каждую деталь.

Что мне показалось подозрительным? Глаза! Точно. Они были не старческими, внимательными и цепкими. Глаза зрелого, но полного сил мужика, а не дряхлого деда. Что ещё? Странная схожесть фигур водителя машины и деда, оба полные и коренастые. Сразу вспоминаю свои похождения в Семеновке. Неужели? Меня бросило в пот. Петренко и этот прапорщик? Очень похоже!