Битва за Рунет: Как власть манипулирует информацией и следит за каждым из нас

Вечером 8 декабря он сидел в популярном в среде московской либеральной публики ресторане «Жан-Жак» на Никитском бульваре. Там собралась большая компания – оппозиционные политики, журналисты, гражданские активисты и правозащитники. Все разговоры были об одном – как убедить московское правительство согласовать многолюдную акцию. Вдруг позвонил Немцов – он сказал, что московские власти готовы к переговорам, поэтому кому-то нужно срочно ехать в мэрию.

Вызвался Владимир Рыжков – бывший депутат Госдумы, перешедший в оппозицию, – и двое активистов, готовые выступить заявителями предстоящей акции. Но из всех присутствующих машина была только у Пархоменко, поэтому он поехал с ними{140}. Пархоменко захватил с собой iPad, и оставался на связи с остальными участниками группы, находившимися в разных концах города.

В здании мэрии их встретили в вестибюле и проводили на четвертый этаж в большой кабинет, где ждал высокий человек в строгом деловом костюме, внешне сильно напоминающий Леонида Ильича Брежнева в его молодые годы. Это был Александр Горбенко, заместитель мэра Москвы по вопросам информационной политики. С ним была группа чиновников.

Общение затянулось на несколько часов. Пархоменко не выпускал из рук iPad, ведя прямую трансляцию о переговорах в закрытом чате на Facebook.

Одновременно Пархоменко показывал столичным чиновникам страницу Клишина в Facebook, пытаясь убедить, что на митинг собирается прийти несколько тысяч людей, куда больше изначально заявленных трех сотен. «Конечно, моим мощным аргументом был Facebook. Я все время открывал его и говорил им – а вот это видели? А видели эту цифру?» Он показывал конкретные посты: «Был знаменитый текст Вари Туровой <совладельца клуба "Мастерская", где накануне сидел Охотин с друзьями>, которая страстно написала, что ей ужасно страшно и что она бы никуда не пошла, но обстоятельства складываются таким образом, что куда-нибудь она обязательно пойдет. И у нее сразу были тысячи лайков и перепостов». Пархоменко показал чиновникам и это. Он объяснял, что он не организатор движения, ничем не управляет и никем не делегирован, поэтому бессмысленно с ним договариваться. Он говорил, что его роль сводится к тому, чтобы сообщать, что происходит, – социальные сети сделали мир горизонтальным.

В конечном счете митинг был согласован. Он должен был пройти 10 декабря, разрешение было выдано на тридцать тысяч человек. Но заявителям пришлось пойти на компромисс – изменить место проведения акции. Мэрия не хотела подпускать протестующих так близко к Кремлю и вместо площади Революции предложила Болотную – все еще в центре, но уже на другом берегу Москва-реки. После этого в кабинет Горбенко зашел Алексей Громов, замглавы администрации президента (десять лет назад он был на встрече Путина с НТВшниками), – Кремль ясно давал понять, что не позволит городским властям вести такие важные переговоры без своего ведома.

После того, как договоренность была достигнута, Пархоменко сфотографировал документ и выложил его на своей странице в Facebook. Это было около одиннадцати часов вечера 8 декабря.

Клишин немедленно поменял место проведения на странице ивента.

В последующие месяцы этот компромисс станет источником постоянных споров и взаимных упреков. Более радикально настроенные участники будут утверждать, что такая крупная акция не нуждалась в официальном разрешении, доказывая, что протест потерял темп, когда переговорщики согласились на Болотную вместо площади Революции. Менее радикальные участники отвечали, что москвичи попросту не были готовы к столкновениям с полицией.

Болотная площадь находится на острове, омываемом Москвой-рекой с одной стороны и небольшим каналом с другой. Ее хорошо видно из Кремля. 10 декабря 2011 года, в субботу, здесь собралось больше пятидесяти тысяч человек. Такого скопления народа Москва не видела с начала 1990-х. Те, кто не смог прийти, смотрели прямую трансляцию телеканала «Дождь».

Большую часть протестующих представлял московский средний класс – люди, которые обычно проводят выходные в кафе или ресторанах. В этот день они вышли на митинг с плакатами и транспарантами. В толпе, конечно, встречались анархисты, правозащитники и левые активисты, годами посещавшие протестные марши и митинги, но на этот раз они растворились среди совершенно других людей, которые вышли на площадь впервые.

Было много плакатов с обычными для протестных акций лозунгами – «Путин должен уйти», но некоторые подошли к делу креативно. «Вы нас даже не представляете» стал самым популярным мемом Болотной.

Лев Гершензон из «Яндекса», который привез своих друзей на первую акцию на Чистых прудах, пришел на Болотную с 17-летней дочкой Лизой. Она держала плакат, и на белом листе большими красными буквами было написано: «Верните нам наши голоса».