Читаем Битва за сектор. Записки фаната полностью

Меня это не обрадовало, потому что на московский матч СКА со «Спартаком» собиралась приехать из Ленинграда девушка, за которой я ухаживал, правда, болела она не за СКА, а за «Зенит». Я рисковал оказаться в неудобном положении.

Мы встретились с Портвейном на «Комсомольской» и поехали в Лужники, где нас уже ждали питерские армейцы во главе с моим «заместителем» Агитатором.

- Ну чего, Ара, рассказывай, как ты тут? - спросил Агитатор.

- Да, нормально…

- Где ночевал-то?

- У Мани, в Сетуни.

- Да ты что! Трахнул ее, небось? Дырочка-то у Машки аккуратная, ведро со свистом не пролетит

- А ты откуда знаешь?

- Оттуда, что трахал ее. Когда ты в армии служил, мы на «Крылья» приезжали, и нас познакомил твой приятель из их основы - Рок. Ее бабка в магазин пошла, так она сама меня на себя затащила. Я, правда, быстро кончил. Бабка должна была вот-вот вернуться. Сам знаешь, когда на нервяке всякое бывает… Я хотел минет ей сделать, но она сказала, что в рот не берет, мол, не научилась еще.

- Так она и не научится, если в рот брать не будет, - вступил в разговор Портвейн и заржал.

- Ара, так ты трахнул ее или нет?

- Нет, - мрачно и раздраженно ответил я. Мои романтические иллюзии растаяли. Я думал, что произвел на Маню неизгладимое впечатление, а оказалось, что она просто шлюха.

- И почему? Неужели не дала? - Агитатор не унимался.

- Да когда я мог? Вначале спал на кухне, на раскладушке, а потом в одной комнате с ее бабкой… А бабка все время дома сидела.

- Да надо было с ней в ванной запереться, она только этого и ждала! Маню вся их «фирма» отымела, - Агитатор то ли подкалывал меня, то ли действительно переживал, что лидер его «фирмы» не получил удовольствия. Потом Агитатор рассказал еще несколько историй о похождениях крыловской девицы, и я решил, что имею все основания не обращать на нее внимания, если она заявится на наш матч, а сосредоточиться на той, что должна была приехать из Питера.

Я так и сделал, чем обидел Маню, она растерялась, явно не понимая, что произошло. Однако питерская барышня оказалась порядочной стервой. Будучи фанаткой «Зенита», она дружила с «мясниками» и на матче начала благосклонно отвечать на заигрывания одного из лидеров «мясников», а тот стал подкалывать меня. Долбанная «зенитчица» довольно улыбалась, мол, два кота сейчас подерутся из-за меня. «Вот пизда!» - подумал я. Но потерять лицо перед своими товарищами я не мог. «Мясник» сидел на нашем секторе, несколькими рядами выше. Ряды были разделены между собой железными перилами. Я подлез под одни перила, перелез через другие, до «мясника» оставался еще один ряд, он заметил меня и приготовился к встрече, я был в заведомо менее выигрышном положении, мне пришлось бить его снизу, стоя на сиденьях нижнего ряда, рискуя свалиться. Однако я сумел попасть ему в рыло, но и он меня ударил сверху, и тут меня схватили менты и утащили с трибуны. Интересно, что «мясника» они пальцем не тронули. В пикете уже сидело несколько фанатов ЦСКА, которые пришли поддержать нас. Они сцепились с «мясниками» уже в фойе ледовой арены, и их задержали. Ни одного «мясника» в пикете не было. Не знаю почему, но в 80-е годы фанатам армейских команд от ментов доставалось больше, чем фанатам других команд. Я просидел в пикете весь матч и не видел, как СКА проиграл 1:5.

Из Питера на тот матч, помимо той зенитовской барышни, приехали еще несколько девиц. У одной из них было лицо с лошадиной челюстью и великолепная задница. Меня привлек второй аспект ее внешности. Я решил, что коли Маня оказалась шлюхой, а «зенитчица» - стервой, то мне ничего не мешает приударить за девицей с красивой попой.

Девице этой явно польстило внимание со стороны лидера «фирмы», она довольно ржала и еще зазывней крутила бедрами. Я уже прикидывал, где она могла бы меня утешить. Почему бы не купить билеты в купе?

На вокзале я увидел Маню.

- Твоя подружка, «зенитчица», поехала куда-то с «мясниками», - сообщила она мне.

- Да и ладно, мне все равно, это не моя девушка…

- Я же вижу, что тебе не все равно. Ты мог меня предупредить, что из Ленинграда должна приехать твоя подружка, я бы не приехала на ваш матч…

- Это не моя подружка…

- Но она тебе нравится. Это же сразу заметно.

- Ты ошибаешься.

- Было бы здорово, если бы это было так.

Я хотел поскорей закончить этот романтический разговор, так как мне не терпелось поскорей заняться нашей девицей с манящей попой.

- Ладно, мне пора, - Маня, наверное, почувствовала мое беспокойство. - Я приеду в Питер, когда наши с вашими будут играть. Встретишь меня?

- Конечно!

Я не врал. Эффект Марии забыть было трудно.

Маня действительно приехала в Ленинград на матч, только до меня ей уже не было никакого дела, она успела стать девушкой одного из лидеров фанатов «Крыльев», чем, похоже, очень гордилась.

А девица с лошадиным лицом меня обломала. Она долго виляла задом, поощряя меня, а потом заявила, что у нее есть парень, какой-то чувак с Гражданки. А я решил, что конкурировать с гопником из спального района для меня,

первого питерского армейца, просто западло.

* * *
Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Книга рассказывает о жизни и деятельности ее автора в космонавтике, о многих событиях, с которыми он, его товарищи и коллеги оказались связанными.В. С. Сыромятников — известный в мире конструктор механизмов и инженерных систем для космических аппаратов. Начал работать в КБ С. П. Королева, основоположника практической космонавтики, за полтора года до запуска первого спутника. Принимал активное участие во многих отечественных и международных проектах. Личный опыт и взаимодействие с главными героями описываемых событий, а также профессиональное знакомство с опубликованными и неопубликованными материалами дали ему возможность на документальной основе и в то же время нестандартно и эмоционально рассказать о развитии отечественной космонавтики и американской астронавтики с первых практических шагов до последнего времени.Часть 1 охватывает два первых десятилетия освоения космоса, от середины 50–х до 1975 года.Книга иллюстрирована фотографиями из коллекции автора и других частных коллекций.Для широких кругов читателей.

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары