Битва за сектор. Записки фаната

- Ой, хлопцы! Шо ж вы робите! Ох, напугали до смерти!

Но проводнице бабки не стали жаловаться, пожалели нас.

- Как же ты, хлопец, весь день в ящике-то пролежал и не задохнулся? Бедный! А зачем вы, хлопцы, в Одессу-то едете?

- На футбол.

- На футбол?! И как вас только родители-то отпустили? Или сбежали? Будьте в Одессе осторожней! А то, знаете, там шпаны всякой много.

В Одессе нас уже ждали Сократес, Смолин, Фюрер и другие ребята, которые приехали туда прямо из Питера.

- Поехали быстрей на море, на пляж! Там Чуня голой купается, - шутя торопил нас Сократес, здоровый кудрявый детина.

- Да, не голой она купается, а в трусах, просто трусы просвечивают, - поправил его Смолин. - У Чуни такая огромная пизда!

Сократес, Смолин, Копеечник - с этими парнями я подружился на почве фанатизма. Смолин был моим сокашником, тоже учился в морском училище, жил в Колпине. Еще в нашей компании был парень, который решил взять себе прозвище Дюрер, но он не учел, что большинство фанатов - парни простые, и не знают художника Дюрера, зато им хорошо известно слово «фюрер». Так они и звали этого парня - Фюрер.

Дюрера это очень обижало, и он то и дело корил нас:

- Что вы за жлобы! Я не Фюрер, а Дюрер!

- Да ладно тебе, Фюрер, - отвечали мы.

В 80-е годы Фюрер-Дюрер был очень близок к хиппи, писал стихи, переделывал известные песни под зенитовские гимны, которые, правда, никто и не думал распевать на трибуне. А в 90-е годы Фюрер-Дюрер стал ярым антисемитом, монархистом, участвовал в деятельности ультраправых организаций, был идеологом питерской «Черной сотни». Я несколько раз видел, как он на Невском проспекте, у Гостиного двора читает псалмы перед кучкой последователей. То есть Дюрер превратился-таки в Фюрера, пусть в маленького.

Сократес тоже иногда позволял себе снобистские выходки. Он родился в семье высокопоставленного офицера и учился в ЛИАПе, институте авиаприборостроения. Иногда, как бы шутя, поддевал нас: «В отличие от вас, пэтэушников, я буду иметь высшее образование». С высшим образованием у него получалось не очень, и он не вылезал из академок, правда, в армию так и не попал.

До матча основного состава оставалось два дня. Однако найти себе временное жилье в Одессе и в те времена, еще до появления кооперативов, было легче легкого. Мы обратились в бюро по размещению на временный ночлег, где меня, Смолина и Сократеса, свели с квартирной хозяйкой, довольно миловидной женщиной лет сорока, которая за умеренные деньги сдавала койко-места в районе легендарной Молдаванки.

Квартира располагалась на первом этаже в старом доме, нас встретила дочь хозяйки. То, что было впереди этой блондинки, иначе как сисярами не назвать. Огромная грудь была почти не прикрыта, точнее - она просто вываливалась из сарафана. Такой размер!

- Хлопцы, если хотите помыться, ванна там, в конце коридора, - сказала сисястая.

Я поспешил принять душ. Ванна была старорежимная, медная. Я разделся. Мое внимание привлек шум с улицы: какие-то детские крики, женские голоса. «Почему здесь, в ванной, так слышно, что происходит во дворе?» - удивился я. Обернулся и увидел, что в стене - огромная дыра, как будто от снаряда. Меня это не столько смутило, сколько озадачило: «Как они здесь моются? На глазах всего двора?» Защелки на двери ванной не было, вошла грудастая.

- Я полотенце принесла.

- Спасибо, у меня есть свое. А вот что делать с дырой?

- Ой, обычно мы полотенцем ее занавешиваем. Да ладно, мойтесь так.

Я быстро помылся, и не стал предупреждать Сократеса о дыре, когда он отправился совершать гигиенические процедуры. Кстати, дочь хозяйки с полотенцами навестила и его, а затем и Смолина.

Вечером мы гуляли по Одессе, осматривали достопримечательности, заходили в погребки, где в розлив продавали неплохое сухое белое вино.

Матч дублеров проходил в Ильичевске, что в нескольких десятках километрах от Одессы. Местные гопы, которые от нечего делать заявились на разбитый стадион, были возмущены нашим появлением.

- Вы чего сюда припиздохали? Сейчас мы вам всем пропишем пиздюлей! - кричали они в наш адрес.

Матч охраняли всего два мента, и они явно не ожидали оказаться в гуще разборки заезжих ультрас с местными гопниками. А мы делали вид, что не обращаем на гопов никакого внимания: шизовали, поддерживая питерский дубль. Мы любили посещать матчи дублирующих составов, потому что на них можно было делать все, что хочешь, - не то, что на больших стадионах, где за каждым движением фанатов пристально следили менты. Минут за тридцать до конца матча гопники со стадиона ушли. Понятно, что они отправились за подмогой, чтобы нас как следует проводить. Минут за пять до конца игры на стадион прибежал запыхавшийся молодой милиционер.

- Ребята, питерские, там вас на выходе человек тридцать с кольями ждут, а нас тут три милиционера. Если драка начнется, мы ничего сделать не сможем. Мы попросили подкрепления, но когда оно прибудет - неизвестно.