Битва за Степь. От неудач к победам

А чтобы исключить впредь подобные недоразумения, вскоре из Петербурга Перовскому прислали указ с приложенными генерал-лейтенантскими эполетами.

Теперь Перовский мог править вверенным ему огромным краем, не оглядываясь ни на кого, и генерал-лейтенант засучил рукава…

Следует отметить, что, имея обширные полномочия и права командира отдельного корпуса, Перовский крайне неохотно предавал суду служащих, как военных, так и гражданских чиновников, и принципиально отказывался утверждать смертные приговоры.

Перво-наперво губернатор стал собирать вокруг себя людей толковых и надежных, невзирая на их чины. Так, чиновником для особых поручений Перовский взял врача Владимира Даля (будущего великого словесника). Бывший ссыльный поляк Томаш (Фома) Зан, сотрудники пограничной комиссии братья Николай и Яков Ханыковы были привлечены к изучению Оренбургского края и казахского приграничья. Фактически Перовский создал собственное разведывательное бюро. Впоследствии все трое, кто больше, кто меньше, стали участниками Большой Игры.

В канцелярии Перовского трудился в качестве переводчика IX класса от Азиатского департамента Министерства иностранных дел выпускник Царскосельского лицея Николай Ханыков. Пока он большую часть времени усиленно учил восточные языки и составлял служебные бумаги. Однако уже тогда сослуживцы его называли не иначе, как гениальным юношей. Пройдут годы, и Ханыков станет одним из самых блестящих игроков Большой Игры. В свое время мы о нем еще не раз будем говорить. Пока же просто запомним его имя.

Глава десятая

А несколькими годами ранее в Большую Игру со стороны России вступил новый игрок – Ян Виткевич – российский офицер и востоковед. Родился Виткевич в 1808 году в мелкопоместной литовской семье. Учился в гимназии в Вильно. В 1823 году за участие в тайной польской организации «Черные братья» был приговорен к сдаче в солдаты «без выслуги лет», т. е. навечно. Тянуть солдатскую лямку молодого заговорщика отправили далеко на восток – в оренбургские степи, в 5-й линейный батальон Отдельного Оренбургского корпуса, размещенный в заштатной Орской крепости.

К удивлению начальства, солдат Виткевич оказался блестяще образован и эрудирован. Кроме всего прочего, он свободно владел немецким, английским, французским, польским и русским языками. За недолгое нахождение в крепости, общаясь с местными жителями и купцами, Виткевич освоил фарси, узбекский, киргизский и чагатайский. Разъезжая по делам службы, Виткевич подолгу задерживался в становищах и аулах, где изучал обычаи и нравы казахов, постигал законы ислама. Спустя пару лет он уже поражал собеседников, цитируя на память Коран целыми главами.

В 1829 году Виткевич познакомился с известным немецким ученым и путешественником Александром Гумбольдтом, который выпросил его у начальства в качестве переводчика на время путешествия по азиатской части России. При этом Виткевич, значительно превысив свои задачи, помимо работы переводчиком стал фактически правой рукой всемирно известного натуралиста во всех его изысканиях.

Помощью Виткевича Гумбольдт остался очень доволен, высоко оценив деловые качества и ум своего помощника. Ученый был настолько тронут печальной судьбой молодого человека, что по прибытии в Оренбург ходатайствовал о смягчении его участи перед военным губернатором. Не забыл Гумбольдт о своем переводчике и в Петербурге. В конце концов, по ходатайству академика опального инсургента в 1830 году произвели в унтер-офицеры.

При этом оренбургский генерал-губернатор граф Сухтелен просто закрыл глаза на постановление суда о сдаче в солдаты «без выслуги лет». Как говорится, суровость российских законов компенсируется их невыполнением, тем более на окраинах. Впрочем, понять начальство можно, где еще найти в диком степном краю столь толкового эрудита-полиглота!

Следует сказать, что Виткевичу определенно повезло на начальников. Председатель Оренбургской пограничной комиссии барон фон Генс, разглядев в скромном унтер-офицере несомненный талант разведчика, забрал Виткевича к себе.

В августе 1831 года Виткевич встречал в Оренбурге афганского принца Ша-заде и участвовал в переговорах о цели его прибытия в Россию и дальнейших планах. При этом Виткевич, как обычно, значительно превысил свои полномочия переводчика, выведав подробные сведения о самом принце, его родственных, деловых связях в Афганистане и Бухаре, о степени влияния принца на политику государства. Докладом инициативного подчиненного Генс был очень доволен. Участвуя в переговорах с афганцами, Виткевич вначале познакомился, а затем и подружился с дипломатическим чиновником делегации Гуссейном-Али. Впоследствии эта дружба сыграет в судьбе Виткевича решающую роль.